Дэвид Говард - Как работают над сценарием в Южной Калифорнии

Приняв правила пусть и вымышленной реальности, любой самый невероятный сюжетный поворот воспринимается зрителями как вполне естественное развитие событий. Невероятная ловкость, с которой Роджеру удается преодолевать все смертельные опасности, кажется нам естественным качеством этого умнейшего и безупречного мужчины, а все более невообразимые злоключения — неотъемлемой частью истории.

Наглядный пример того, как в одной и той же сцене уживаются и действие, и занятие — аукцион. Колкости, которые отпускает Роджер в адрес Ив, — это действие, потому что оно скрывает под собой намерение отомстить и задеть ее. Аукцион, воспринимающийся фоном к их диалогу, — это занятие. Как только Роджер начинает торговаться вместе со всеми, предлагая суммы невпопад и провоцируя скандал, мы видим действие, так как Роджер надеется наделать достаточно много шума, чтобы выйти из зала под присмотром полиции.

Другие занятия в фильме — употребление еды во время ужина в поезде, любование горой Рашмор в телескоп и т. п. А вот, например, действия: разыскивание номера Каплана в отеле Нью-Йорка, предложение Ив принять Роджеру душ, чтобы она тем временем могла встретиться с Вандаммом.

Диалоги, особенно между Роджером и Ив, слишком остроумны и продуманы, чтобы можно было назвать их реалистичными, в обычной жизни так не говорят. И эта особенность диалогов соответствует правилам фильма: речь не о нашем реальном мире, хотя и разница между нашим миром и миром кино отнюдь не велика. Все слова персонажей вроде бы похожи на обычные, но отличаются они ровно настолько, чтобы обратить на себя внимание или сохранить эстетическую дистанцию.

У Вандамма реплики выверены в соответствии с образом: его слова часто глупы, произносятся с нотками презрения ко всем и самодовольства. Он этим неприятен нам еще больше, что помогает избежать гнетущего впечатления от его поражения или смерти его людей, как, например, в фильме «Психо», снятом годом позже.

От вызывающих клаустрофобию тесных уборных в поезде до безграничного простора полей в сцене с кукурузником — богатое разнообразие приемов визуального воздействия на аудиторию. Впечатляющие кадры — частое явление у Хичкока, и этот фильм — не исключение. Великолепный кадр штаб-квартиры ООН с высоты птичьего полета; сколько труда и мысли вложено, чтобы детально показать простые телефонные кабинки на вокзале, когда Леонард дает указания Ив, куда ей отправить Роджера, чтобы встретиться с кукурузником; и, конечно, незабываемая сцена атаки кукурузника.

Но Хичкок не делает различия на более или менее важное, для него важно все, даже мелочи. Режиссер не забыл и о языке жестов: обратите внимание, как Ив касается руки Роджера, когда он прикуривает ей сигарету, как он пренебрежительно держит руки в ответ на ее объятия, когда уже разгадал ее предательство. Вандамм кладет свою руку властно на шею Ив в самом начале аукциона, этот жест очень прост, но как он выразителен и силен, а когда он отнимает свою руку — в эту секунду выражается больше, чем можно было бы показать в диалоге.

Хотя в фильме нет недостатка в захватывающих кадрах и экшене, режиссер обращается и к драматическим сценам. Роджер с матерью изучают комнату Каплана в отеле, и у каждого из них есть свои мотивы. Роджер хочет как можно больше узнать о Каплане, а его мать надеется уговорить сына перестать заниматься всей этой ерундой. Пока он заглядывает во все ящики, задает вопросы и даже примеряет костюм Каплана (примеряет новую жизнь?), она в буквальном и переносном смысле тащит его на выход.

Роджер приходит в номер Ив после побега от кукурузника и спрашивает: «Как ты стала такой, как сейчас?» Его злость и обида, ее радость видеть его живым и тревога за то, что он мог узнать о ее связи с Вандаммом, сквозят в их репликах, жестах, взглядах. Их диалог остроумен и интересен, но не он один создает напряжение в этой сцене.

Вспомним еще один пример. Вандамм появляется в кабинете загородного дома, где, как он думает, его ждет Каплан. Их встреча превращается в игру «кошки-мышки» между двумя соперниками. Вандамм заходит и устанавливает атмосферу — опускает шторы и включает лампы, все это время противники осматриваются и оценивают друг друга. Уверенность, которой у обоих персонажей в избытке, провоцирует развитие конфликта между ними (Вандамм хочет вывести «агента» на чистую воду, а Роджер — выяснить причину этого недоразумения).