Мария Корелли - Сила неведомая

– Закончила ли я? – откликнулась она эхом. – Нет, не совсем! Я люблю поболтать, и для меня в новинку поговорить с мужчиной в рубашке на калифорнийском холме в лучах лунного света! Так дико и живописно, знаешь ли! Все мужчины, которых я встречала, были разряжены в пух и прах! Ты уже ужинал?

– Я никогда не ужинаю, – был ответ.

– Правда! Ты разве вообще не пьёшь и не ешь?

– Я живу просто, – сказал он. – Хлеба и молока мне достаточно, и они у меня есть.

Она рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Как ребёнок! – воскликнула она. – Большой бородатый ребёнок! Это слишком восхитительно! И всё это ты делаешь только для того, чтобы от меня сбежать! Какой комплимент!

В порыве гнева он нагнулся к ней и сжал её руки.

– Вставай! – сказал он резко. – Не валяйся тут, как падший ангел!

Она подчинилась его властному захвату, когда он поднял её на ноги, затем поглядела на него с тем же смехом.

– Грубая сила! – сказала она. – Так?

Он всё ещё сжимал её руки и теперь яростно дёрнул их.

– Не надо! Ты забыл, что на мне кольца, мне больно!

Он сразу же ослабил хватку и угрюмо уставился на её маленькие пальчики, на которых три первосортных бриллиантовых кольца сверкали, словно капли росы.

– Твои кольца! – сказал он. – Да, я забыл. Чудесные кольца – символы твоего необычайного тщеславия и пошлого богатства. Я забыл! Как сверкают они в ярком лунном свете! Лишь чудное преломление выброшенного природой мусора, превращённого в драгоценности для женщин! Необычайное таинство чудных элементов! Вот! – И он выпустил её руки. – Они невредимы, как и ты!

Она молчала, закусив нижнюю губу, как избалованный ребёнок, и потирая один пальчик, кольцо на котором вдавилось в её плоть.

– Так значит, ты думаешь, что я приехал сюда, чтобы сбежать от тебя ? – продолжил он. – Что ж, на этот раз твоё невообразимое тщеславие тебя обмануло. Ты мнишь себя столь важной персоной, но ты для меня ничто и даже ещё меньше того; я о тебе даже не вспоминал; я прибыл сюда, чтобы учиться, чтобы сбежать от сумасшедшего шума современной жизни, от стремительного мельтешения нынешних людей туда-сюда; я хотел найти решения определённых проблем, которые смогут изменить мир и, конечно, саму жизнь…

– Зачем её изменять? – прервала она его. – Кто хочет изменить этот мир? Мы прекрасно себя чувствуем и так; это земля рождения и земля смерти – вот и всё! – Она по-французски пожала плечами и выразительно взмахнула руками. Затем отбросила назад свои струящиеся волосы – лунный свет заиграл в них, как в воде, покрыв серебряной сетью их золото.

– Зачем ты пришла сюда? – грубо спросил он.

– Увидеть тебя! – отвечала она с улыбкой. – И сказать, что я встала «на тропу войны», как говорится, снимая скальпы по пути. Это значит, что я отправляюсь в путешествие – вероятно, поеду в Европу…

– Подцепить разорившегося дворянина! – предположил он.

Она рассмеялась.

– Боже, нет! Никаких подобных дурачеств! Ни дворяне, ни банкроты меня не привлекают. Нет! Я провожу научное «изыскание», как и ты. Верю, что мне удалось кое-что открыть, чем я могла бы уничтожить тебя вот так! – И она изобразила пальцами круглый ноль и дунула сквозь него. – Одним вздохом! И даже на расстоянии – вуаля! – и увалень на калифорнийских холмах, который питается хлебом с молоком, испарился! Фокус полного исчезновения – такого больше нигде нет!

Увалень, как она его назвала, с недовольным видом нахмурился.

– Ты бы лучше бросила эти штучки! – гневно сказал он. – Женщины не имеют ничего общего с наукой.

– Нет, конечно же, нет! – согласилась она. – Только не по мнению мужчин. Вот почему они никогда не упоминают о мадам Кюри без этого бедного монсеньора. Она открыла радий, а не он, но всегда в первую очередь вспоминают его.

Он сделал нетерпеливый жест.

– Хватит об этом! – сказал он. – Ты знаешь, что уже почти десять вечера? Полагаю, что да, а вот люди в «Плазе»…

– Они знают! – перебила она его с многозначительным кивком. – Они знают, что я богата, богата, богата! Неважно, чем я занимаюсь, потому что я богата! Я могла бы провести всю ночь с увальнем, и никто и слова против меня не сказал бы, потому что я богата! Я могла бы усесться на крышу «Плазы» и болтать ногами над окнами гостей, и это назвали бы «очаровательным», потому что я богата! Я могла бы появиться за ужином в банном халате и есть горох заколкой для волос, если бы захотела, – и моим поведением стали бы восхищаться, потому что я богата! Когда я приеду в Европу, то мои фотографии будут во всех лондонских иллюстрированных журналах с ухмыляющимся хором девиц, потому что я богата! Я меня назовут «прекрасной», «изысканной», «очаровательной» все немытые дешёвые журналисты, потому что я богата! Ох! – И она скорчила комическое выражение ртом и глазами. – Очень весело быть богатой, если знаешь, что делать со своими богатствами!