Иван Косолапов - Мир Мрака 2037

– Саша, ты?!

– Как видите, тёть Поль, – ответил я, также искренне улыбаясь и, в придачу, разводя руками.

– Ой, так чего же ты встал Сашенька? Проходи-проходи, я тебя, конечно же, отмечу, ты что? – сказала она хватаясь за ручку, но на полпути остановилась и добавила. – Хотя нет, подожди. Дай я до тебя ходя бы прикоснусь, чтоб удостовериться, – подымаясь объявила старушка. Улыбка всё никак не хотела слезать с её уст, и я понимал из-за чего. – О Господи, точно ты, – подёргав меня за щёки, как маленького, после чего поцеловав в одну из них, точнее правую, вынесла вердикт тётя Полина.

Как на счёт другой молодёжи моего возраста – не знаю, но что меня она любит как своего внука, так в этом я уверен. И так она со мной говорит не только, когда я с охоты возвращаюсь – это наш обычный разговор. Тётя Поля мне может, ни с того, ни с сего, блинов наделать или ещё какой-нибудь вкуснятины приготовить, из продуктов которые сейчас в дефиците. А я, если понадобится, и помочь могу, там: подать, перетащить, починить что-нибудь латаное перелатанное ещё до меня сотни раз.

Сын у неё на войне умер, а жена его, с маленьким ребёнком на руках, осталась. Так тётя Поля и взяла их к себе жить, одна семья всё же, тем более что с невесткой у неё отношения хорошие. Настоящему внуку старушки только пять лет, так она мне каждый раз и напоминает, чтобы я, когда внук вырастет, за воспитание его характера взялся. Чтобы он был ничем не хуже меня, и даже лучше.

На это задание тётя Поля меня отправляла, чуть ли не плача, так как почти не верила, что я вернусь, ведь настолько сильных соперников у меня ещё не было. Да тут никто не верил, даже я. Но всё же я вернулся. Значит, пора бы и показаться всем тем, кто ещё не в курсе.

Помахав вахтёрше на прощанья, я двинулся дальше. А вот и красный крест. Увидев это простое, но действенное обозначение мой указательный и средний пальцы сразу же заболели. Я ведь совсем о них забыл. Сколько же, все-таки, за последние пару минут мой мозг информации переварил, для этих двух и места не нашлось. Но надо же зайти, перевязать, а то и буду так ходить, пока кости как-нибудь по-гибридскому не срастутся.

Войдя в просторный коридор, я осмотрелся по сторонам. Слева, меньшее помещение – аптека. Справа, самое большое помещение во всём подвале – лазарет. В нём была и хирургическая, и справочная, где ведётся учёт каждого жителя Спортивного Соглашения, и перевязочная, и, даже, помещение с этим… как там его… а, рентгеновским аппаратом, забыл, как сама палата называется.

– О, Александр, вернулись? Ну что ж, это радует. И зачем же вы ко мне пришли? – спросил Павел Лаврентьевич с деланным интересом, но с не деланным удивлением, скорее всего из-за того, что я всё-таки возвратился.

– Да тут, кажется, два пальца сломал, – немного смущенно ответил я, взирая на этого пожилого человека в белом халате.

– Ага, ну ладно-ладно. Присаживайтесь, сейчас мы посмотрим, что вы там сломали, – улыбнувшись и указывая на табурет напротив себя, ответил врач. – Ну как вам последняя битва, а, Александр? Вижу, даром не прошла.

– А что, это так заметно? – с неким сарказмом в голосе съязвил я.

– Ха-ха, – чуть усмехнулся мой собеседник, – да-а, ещё как заметно. Понимаете ли, тут просто эта ваша, как бы так выразиться, охота, всё Спортивное Соглашение передёрнула. Это где ж такое видано, чтоб какой-то человек, не вам в обиду, против беловержца шёл…

Всё это он говорил, рассматривая мою кисть, в частности пальцы. Время от времени, то слабо, то посильнее, надавливал на сломанные отростки, при этом задавая вопросы типа: «Что-нибудь чувствуете?». Я не чувствовал. Узнавая мой ответ, он обратно переносился к нашему разговору. Кивая головой, в зависимости от вопроса, и таким образом отвечая доктору, я просто ждал окончания этой беседы и процедуры в частности.

– Вы, наверное, уже слышали, тут на вашу с монстром битву ставки делали, мол, кто кого.

– Ага.

– Так я вот на мутанта поставил, целую сотню, – сказал Павел Лаврентьевич и посмотрел на меня.

– Ха. Ну что ж, тогда простите, что не умер, – вполголоса вымолвил я, тоже посмотрев на врача. Тот, как только уловил мой взгляд и понял, что взболтнул лишнего, наклонил голову обратно и начал что-то бормотать.

– Так больно? – спустя малую паузу, поспешно и тихо выговорил он.

– Нет.

– А так? – доктор резким движением «сложил» мои пальцы. По нервным окончаниям к мозгу сразу же прильнул слабый приступ боли.

– Да. Чувствую, – ответил я, посмотрев на руку.