Николета Морозенко - От ненависти до любви. Что может быть важнее славы?

Он говорит это с таким детским лицом. Глядя на него только улыбаться хочется, но не злиться.

– Я думал, мы все уже поняли, что Кристина в их число не входит. – сказал бас-гитарист, глядя на бедного Мишеля.

– Да я тоже это сразу понял. – отмахнулся тот. – Просто, когда я зашел, ты так странно на меня посмотрела. В моем состоянии не удивительно, что я напрягся. – засмеявшись, он рухнул рядом со мной на диван.

– Да уж, точно. – засмеялась я. – Я просто еще не привыкла к вам. Вы для меня новые лица.

– Не переживай. – усмехнулся длинноволосый. – Нам тоже нужно привыкнуть, что ты не кидаешься на нас.

Ахах, хорошо сказал!..

– Ладно, хватит расслабляться! Пошли репетировать. – распорядился Дэн.

– Может, дождемся… – начал было Мишель, но ему не дали договорить.

– Дожде-е-мся! Так дождемся, что когда Макс увидит, что мы тут шары гоняем, весь мозг нам вынесет. Пошли.

– Если тебе что-то понадобится, не стесняйся, бери. – обратился ко мне барабанщик. – Можешь что-нибудь перекусить.

Через секунду музыканты вышли из комнаты, оставив меня одну. Тишина. Я сижу на диване, поджав ноги. Только теперь я начинаю осозновать, что устала вовсе не физически, а морально. Слишком много я думала и переживала, как меня здесь примут и найду ли я общий язык с ребятами. Хотя понимала, что я всего лишь уборщица.

А вот сейчас я могу расслабиться. На самом деле, я не пыталась ни на кого произвести впечатление. Но то, что они не воспринимают меня как одну из своих фанаток, меня радует.

Я вытащила из кармана телефон и посмотрела время. Уже 17:35. Осталось еще полтора часа и можно идти домой.

Я поменяла позу на диване. Теперь я уже наполовину лежу на нем, перекинув одну ногу через другую.

Прохладный весенний ветерок пробирается сквозь приоткрытое окно и нежно касается моей кожи. Лучи садившегося солнца проникают в комнату, освещая ее тусклым светом.

Продлить бы этот момент как можно дольше.

Я вдруг почувствовала неожиданный прилив энергии. Усталость как рукой сняло.

Чем бы себя занять?

Мои большие синие глаза стали медленно обследовать комнату. Мне хотелось запомнить каждую деталь. Было такое ощущение, что я во сне и скоро проснусь.

Сейчас я смотрю на потолок с опущенными краями по периметру и маленькими встроенными лампочками.

Теперь мой взгляд скользнул ниже и остановился на игрушке, сидевшей на противоположном диване. Это небольшой мишка нежного желтого цвета. На вид – пушистый.

Интересно, он такой же мягкий, как и пушистый?

У меня возникло желание его крепко обнять.

Хм…

Один уголок моего рта приподнялся.

Чья же она? Кто принес её сюда? Такие музыканты держат в своей студии такие милые вещи. И все же интересно, чья она?

Мои глаза продолжают обследовать комнату и устремились на черно-красную гитару, стоящую около дивана напротив.

Как же я её раньше не заметила, когда подметала пол?

Я села, наклонившись немного вперед.

Какая красивая гитара. В отличие от гитары Дэна, она стандартной формы. Но ее цвет завораживает. Черный и красный – мрак и огонь.

Я завороженно встала и подошла к гитаре. Кончиками пальцев я аккуратно провела вдоль нее. Затем – дотронулась до одной из струн.

Прикольно. Интересно, как на ней играть?

Во мне идет борьба: желание попробовать поиграть и совесть.

Ну почему же я такая совестливая? Все люди как люди, а я сам ангел во плоти. Надоело. С такими темпами мне вообще не выжить в этом мире. Ничего не станет, если я немного поигрю на гитаре.

Я взяла гитару и села лицом к окну на диванную ручку, подогнув одну ногу под себя. Около минуты я думала, как же поудобнее пристроить гитару. В конце концов мне удалось это сделать и теперь предстояло разобраться со струнами. Мои пальцы осторожно и неуверенно начали их перебирать.

– Нравится? – раздался за спиной мужской голос.

Интересно, я влипла или еще нет?

Я резко вскочила и обернулась.

За мной стоит молодой мужчина, скрестив руки на груди. Его взгляд спокойный. Карие глаза широко раскрыты и, улыбаясь, смотрят на меня. В этом взгляде я увидела что-то знакомое. Очень знакомое.

От неожиданности я растерялась. Все, что я смогла сделать, это беззвучно открыть рот, как рыба, в попытках что-то ответить.

Наконец, мне удалось произнести первые слова:

– Да, красивая гитара. – я вспомнила, что все еще держу ее в руках и сразу же опустила её на место. – Я… она там стояла… то есть… здесь… и… – я то и дело запинаюсь, понимая, что несу полный бред, но ничего умного придумать не могу.