Антон Ключкин - Преступный промысел

– Можно?

– Можно, что? – спросил Константин, приподнимаясь с пола, держа в руках тряпку.

– Войти мне? – нерешительность, звучавшая в ее голосе, возрастала.

– Ты уже вошла, и этот теперь вопрос не актуален. Спроси что-нибудь другое теперь.

– Что спросить?

– Ты спрашиваешь это у меня? Что тебе спросить… у меня? Гениально! – Константин, окинув взглядом девушку, продолжил говорить. – Пока не знаешь, что сейчас сказать мне, позволь сейчас задам вопрос, я тебе в ответ. Зачем ты здесь?

– Хотела еще раз поблагодарить.

– Это объясняет твое внезапное появление. Что же гостья… могу я что-нибудь тебе предложить? Воды? Чая или кофе? Быть может сок, нектар иль даже молоко?

– Ого, сколько всего. – произнесла девушка, широкой улыбкой.

– Ты слишком сильно улыбаешься, не напрягай пока лицо. Время нужно клею. Но, так или иначе, ты не ответила на мой вопрос.

– Нет, спасибо. – мотая головой в знак отрицания, проговорила она, убрав с лица улыбку. – Мы пива напились.

– Как пожелаешь.

В воздухе зависла затянувшая пауза. И девушка решила взять инициативу в свои руки и заговорила первой.

– Вы из-за меня тут уборку наводите? Это ведь моя кровь?

– Что-то еще? – произнес мужчина, глядя ей в глаза, замечая в них лазурные оттенки.

– Ну, после того как мы быстро ушли от вас, мы еще немного посидели у Швеца. Потом все расходиться стали, и собирались по домам, но я вот решила зайти, и вас еще раз поблагодарить.

– Я это понял. И уже принял твою благодарность.

После слов, сказанных Константином и адресованных Еве, вновь возникла тишина. В этот раз он сам ее нарушил.

– Что-нибудь еще, Ева?

– Нет, ничего вроде. – пробормотала Ева, неуверенно касаясь ладонями своего лица, коснувшись пластыря, она резко опустила руки.

Константин слегка скривил лицо.

– Вроде? То есть сама ты не уверена?

– Я не знаю… Оладушек несусветный, я не знаю, что сказать.

– Иногда если нечего сказать, лучше ничего и не говорить.

Девушка улыбалась, но уже не сильно, и в то же время очень мягко, Константин же был более чем серьезен.

– С достойным человеком и молчать приятно – произнес Константин слова, как никогда сильно выдав свой акцент, и тем самым позволяя девушке обратить на него внимание.

– Вы ведь не отсюда, верно?

– Да неужели? Меня что мой акцент выдает?

– Да, ну и просто я, когда с кровати вставала, вы про русскую землю говорили. Вы сказали, что думали здесь единство и дружба не просто слова. А еще ну акцент заметен, конечно, его еще Макс заметил, когда вы были весь мокрый.

– Верно. У тебя отличный слух для музыкантши.

Ева, проявив сильное удивление, выпучив глаза, напрягла свою бровь, но как только вспомнила про рану, тут же резко расслабила лицо.

– А как вы узнали, что я занимаюсь музыкой?

– Методом наблюдения, а точнее прикосновения. Твои пальцы и именно подушечки на левой руке, сильно натерты, достаточно легкого соприкосновения и это можно понять. Когда я помог тебе встать и протянул руку, я это заметил. Твой музыкальный инструмент, думаю это гитара или скрипка… да верно, скрипка.

– Но как вы узнали, что именно скрипка? – удивление Евы нарастало, хотя она и не позволила выпучить глаза, сами они загорелись, будто блестящий сапфир.

– Ты сама подсказала. Твои глаза сами подсказали, они заблестели и расширились от удивления в тот самый момент, когда я назвал слово скрипка. Не напрягай бровь, серьезно… ничего хорошего к этому не приведет.

Ева было действительно поражена. С какой легкостью он весьма точно угадал ее увлечение. Взглянув на свои пальцы, она перевела взгляд на его руки, и нечто привлекло ее внимание.

– А что у вас, с вашим пальцем?

Константин неохотно взглянул на руку и заметил, что на его правой руке находилось едва заметное пятно от оружейной смазки.

– Так слегка запачкался, не обращай внимание.

– Да я о том, что с вашим указательным пальцем? Его нет!

– А верно. Я уже давно привык к этой потери и давно не замечал почти полное отсутствие пальца. Так получилось, по моей неосторожности. Так что будь осторожней в будущем. Любая потеря всегда имеет неприятные последствия.

– Буду! – гордо произнесла Ева. – А это наверно очень больно было тебе?

– Неприятно. Ловко ты перешла на «ты» – ответил Константин, опуская руку, и сжав крепко в левой руке тряпочку.

– Ясно. – ответила девушка, ощущая в себе нарастающие чувство беспокойства, за то, что она коснулась темы, которой Константин касаться никак не хотел.