Антон Ключкин - Преступный промысел

– Что? Как ужасен?

– Выходит, что вот так. – подчеркнул свои слова Константин, скривил неприятно лицо. – Зачем ты только меняла имидж?

Лицо Евы исказила гримаса недовольства.

– Так, во-первых! – вспылила она – Я это сделала специально для тебя! Во-вторых, новая прическа почти две тысячи стоит! В-третьих, эта куртка модная! В-четвертых, это не сыр!!!

– Судя по недовольному тону голоса в конце твоего предложения, больше всего тебя задело то, что я назвал, вот что это такое с глазами? Сыром.

– Это губка! Губка Боб!

– Кто? Ты это серьезно? У него еще и имя есть?

– Да, его так зовут.

– И он что, твой кумир? Раз ты его носишь.

– Я так и буду торчать у порога? Может, позволишь зайти?

– Раз ты так этого желаешь, проходи.

Девушка вошла в дом уверенной походкой, даже несмотря на возникшее в ней чувство разочарования, вызванное тем, что она не смогла должным образом приятно воспроизвести впечатление на Константина.

– И он не мой кумир, просто он забавный. – обратилась к Константину Ева, не взглянув на него и даже не оборачиваясь.

Ева села на кровать. Демонстративная обида выглядела слишком ненатурально.

– Ты что, с ним знакома? – ответил Константин, взглянув и не отводя взгляда от ее милого обиженного личика.

– Ты сейчас шутишь? – поспешно произнесла Ева. – Или издеваешься?

– Ладно, пора прекратить эту беседу, а то чувствую себя глупцом.

Слова Константина вынудили ее засмеяться.

– Вопрос в другом. – серьезно сказал он. – Что ты здесь вновь делаешь?

– Пришла к тебе, конечно. – ответила она, вытянув руки назад и уткнувшись ладонями в одеяло.

– Опять? Ты ведь была не так давно у меня. Позавчера.

– Я и не забывала. Так что, ты не рад?…

– Чему именно? Ты не договариваешь, и тем самым трудно мне следить за ходом твоих мыслей.

– А так прям непонятно?

– На самом деле нет.

– Ты реально такой или прикидываешься? То ты милый и добрый, то не подпускаешь к себе. Ты определись уже.

– Ева, тебя разве не смущает то, что уже который вечер ты приходишь ко мне, а теперь уже и по утрам.

– И что? Что меня должно смущать?

– Как минимум то, что ты приходишь в гости слишком часто к малознакомому человеку.

– Ну, твои поступки говорят сами за себя, ты многое сделал для меня. Куда больше, чем многие мои близкие друзья. – на лице Евы возникла приятная улыбка. – Малознакомый ты мой.

– Неужели тебе все равно, что люди могут подумать и говорить о тебе?

– Ой, а что здесь такого, хожу в гости к другу. Между прочим, я никогда не прислушиваюсь к чужому мнению и не подстраиваюсь под чужую дудку. Я делаю только то, что хочу сама.

– Да я заметил. Проводила бы время свое свободное с друзьями, а не с тем, с кем не должна.

– А ты что, против?

– Против чего? Опять не договариваешь.

– Против того, чтобы я к тебе приходила?

– Скажем так, я не «за».

– Как знаешь, я, между прочим, все это для тебя сделала, эта прическа, этот маникюр!…

Ева протянула к Константину свои руки, продемонстрировав свои пальчики, на которых находились искусственно наращенные ногти. Девушка недовольно кричала, а ее гнев лишь усиливался с каждым ее криком.

– …Выпросила у подруги дорогие духи, накрасилась новой косметикой, которую берегла и не открывала, а ты всего лишь бесчувственная скотина!

Константин не успел ответить ей, как вдруг она вскочила с кровати и обошла его, пройдя к двери, возмущенная его поведением, и вышла на улицу. Она продолжала кричать и гневаться в его адрес, даже когда он закрыл за ней дверь. Он слышал это.

– Прости. – сказал он полушепотом в пустой квартире, в которой кроме него здесь больше никого и не было. – Прости, но пусть лучше будет так.

* * *

Молодые офицеры, а еще совсем недавно простые курсанты, что провели не один год в военной академии, теперь покидали родные стены. Константин стоял средь таких же, как он молодых офицеров, двоих его близких товарищей, ставшими во время обучения настоящими друзьями. Солнце, что светило на них, находилось в зените, и сейчас согревало особенно жарко. Эффект жары усиливался еще и отсутствием ветра. Палящее солнце вынуждала всю троицу ощутить неутолимую жажду. Самого крупного офицера из троицы бросило в пот сильнее всех.

– Невероятно, но все окончилось. – сказал он, взмахивая своей фуражкой по своему лицу, имитируя веер. – Я реально не верю, парни! Одно разочаровывает жара сегодня невыносимая.

– Да, Витольд, – произнес Константин, поправляя свои погоны. – все, теперь позади курсантская жизнь, а впереди новый путь, путь офицера, и насчет жары ты тоже, как прочим и всегда прав. Ну что, куда идем парни? То есть господа офицеры, – поправив самого же себя, Константин от жажды облизал губы. – надо бы охладиться, пока нас солнце не припекло.