Гагик Крпоян - Перевернутая жизнь

– Ну как, вспомнил меня?

– Кажется да.

Почесал голову.

Сергей был добрый малый, ни когда не кричал, не ругался, и очень любил карамельные конфеты. Вот и сейчас достал из кармана халата две карамельки.

– Угощайся.

– …

Парень развернул шелестящую обертку, и громко захрумкал.

Молчание.

– А ты знал, что Колибри единственная птичка, которая умеет летать назад.

– Я знаю, что она очень маленькая, но… нет, не знал. И откуда ты все это знаешь?

– Ты не поверишь, не поймешь… Как и не поймешь всех здесь находящихся – досада мелькнула в его взгляде. Он что-то понимал так глубоко, что было трудно вообразить. Даже Сергей, порой подумывал, кто кого здесь лечит, и кто является пациентом. Здесь обычная логика заходит в тупик, не имея возможности найти объяснения. В этом месте, реальность переплетается с отвергнутыми мирами других, особых людей. Здесь есть ответы на все вопросы, но они находятся за тонкой невидимой гранью реальности бытия.

Блуждая по коридору всматривался в эти лица. Ведь странно, что их считают придурками, только потому, что они видят то, что не видит большинство. Хотя некоторые из них могут решать такие задачи, что профессоры мира будут годами ломать головы. Может они понимают гораздо больше чем прославленные мыслители и философы. Ведь не зря же их разум находится там, где закрыта дверь для других. Может они избранные.

Размышлял в одиночестве.

– Пойдем, выпьем чаю. – Донеслось из-за спины.

– Можно тебя спросить? Перебил.

– Конечно.

– Кажется я ни когда не спрашивал, боялся. Но сейчас хочу знать, что со мной случилось до этого, до этого как я попал сюда.

Сергей немного поежился, ему не очень хотелось говорить об этом.

– Ты попал в крупную аварию, подробности я упущу, но у тебя была полная амнезия, потеря памяти, и очень серьезное сотрясение мозга. У тебя развилась шизофрения и …..

Снова перебил.

– Дальше я знаю,… вижу где нахожусь.

– Диагноз не точный, но ты поначалу утверждал, что есть еще один ты, там, в какой-то квартире. Через месяц ты успокоился, тебя считают образцом поведения. Конечно не считая вчерашнего случая. Улыбнулся. – Хотя, я бы так же поступил на твоем месте. Как можно ударить этого весельчака-водовоза? – их взгляд перевелся на парня в коляске, с бутылкой воды в руках. – Ну облил он этого худышку, но зачем же за это бить. Халат высохнет, ничего страшного. А ты все-таки молодец, что заступился – здоровяк похлопал по плечу, они улыбнулись, и принялись пить терпкий чай, заботливо собранный для них смуглыми индианками.

Пробежка прошла на славу. Еще одна правильная мысль посетила голову. Надо бросать курить. Не развязывая шнурки снял кроссовки, поставил их в законное для них место. Направляясь прямиком в ванную, стягивая промокшую от пота футболку, он вспомнил ночной кошмар. На мгновение замер перед дверью, усмехнулся, и вошел в оазис чистоты. Там же снял джинсы, и бросил их вместе с футболкой в тазик. Для них это был момент счастья, наконец-то они познакомятся с водой и порошком. Сполоснувшись под прохладным душем, он развалился на диване. Настал час мыслей.

Вечер не спеша зажигал далекие звезды, намекая жильцам планеты, что пора тоже зажечь свои электрические светила. Поужинав, все занялись своими делами. Кто играл в шахматы, ну или делал вид игры, кто-то ловил невидимых непонятно каких существ. В общем вечера тут были веселые. Водовоз предлагал всем воды, если кто и принимал его предложения, то это очень радовало его, он начинал громко смеяться. Один старик сидел у окна, и вечно смотрел в небо, при этом бормоча не то заклинание, не то молитву. Ни кто так и не знал, что он там бормочет. Да и мало кому было интересно. Каждый был занят делом, каждый был где-то далеко от этого места.

Хрупкая медсестра с подносом в руках, прервала их веселье.

– Пора принять витамины. Подходим, берем и пьем, что бы я видела.

От этих витаминов совсем теряешь разум, из нормальных людей и получаются такие вот психи. Зачем пичкать этой химией? – закидывая горсть цветных таблеток в рот, ворчал.

– Замечательно! Следующий.

Витамины не успевали раствориться, он шел в умывальник и выплевывал их в раковину, заодно умывался и смотрел на себя в зеркало. Лицо выглядело усталым и беспомощным. От невысказанности и бессилием перед фактом, живущим в разуме, он впадал в депрессию, и это замыкала его в себе. Дни казались унылыми и однообразными. Только беседа с другом здоровяком как-то помогала существовать в этой непонятной череде событий. Секунды тикали, время летело вперед. Казалось, все песчинки песочных часов упали на дно, но переворачивать их не было сил.