Евгения Никифорова - Человек и боги

Анубис: Понадобится время, чтоб весь Египет обойти.

Изида: Даже если это стоит вечность, я мужа соберу!

Анубис: Тогда с тобой я вечность разделю.

Изида (с надеждой) : И не оставишь в поисках одну?

Анубис (пожимая плечами) : Приказ Амона. Не смогу.

Вместе они отправились в долгое путешествие по Египту.

Солнце нещадно палило, в бескрайней пустыне их изводила жажда, но боги не останавливались. Анубис нес мешок, куда Изида осторожно складывала найденные кусочки плоти, попадавшиеся то на берегах Нила, то на дне моря, то в песках. Из глаз женщины непрестанно текли слезы. Смерть Осириса и осквернение его тела причиняло богине несравнимую боль.

Казалось, прошли месяцы, прежде чем они поняли, что убитого бога можно похоронить.

В пещере, где они остановились, Изида соединила все останки, перевязав их тканью, и вскоре перед ней лежал мертвый Осирис.

Анубис: Теперь могу я проводить его в тот мир, что скрыт от вас.

Изида: Мой друг, исполни просьбу.

Анубис: Какую?

Изида: Из пещеры выйди на минуту.

Анубис послушно удалился. Женщина склонилась над мумифицированным телом мужа. Ее руки преобразились в огромные соколиные крылья. Взмахнув ими, Изида испустила протяжный крик. Горькие слезы любви упали на мертвого бога.

Мгновение – и тот шумно вздохнул, словно очнувшись от сна. Магия Изиды на короткое время пробудила правителя.

Изида: Любимый, теперь ты мой, пусть на минуту!

Осирис: Ты? Изида, ты…

Изида: Молчи, любимый.

Она целовала его, обнимала неподвижное тело. В этот момент для богов не существовало ничего, кроме их маленького мира, ограниченного сводом пещеры. Лаская Осириса, простирая над ним крылья, Изида желала забрать с собой частицу его души. Минута истекала…

Анубис: Пора, богиня!

Изида: Что?

Отвлекшись на чужой голос и разорвав поцелуй, женщина вдруг поняла: Осирис больше не дышит.

Анубис: Осириса переведу в тот мир. Прощай, Изида.

Изида: Прощай, мой друг.

Земля разверзлась под ногами бога загробного царства, и он скрылся во тьме. Проводив его взглядом, Изида дотронулась до своего чрева.

Изида: Для Осириса не все закрылись двери. Смерть порождает жизнь.

Одержимая жаждой мести, Изида отправилась на поиски Сета. И какого же было ее удивление, когда она обнаружила, что Сет уже многие месяцы провел во дворце Осириса, занимая престол, перешедший по наследству от брата.

Богиня узрела Сета, восседающего на троне и упивающегося властью, что досталась ему кровью другого бога.

Сет: Приветствую тебя, Изида! Давно не виделись. Где долго пропадала?

Изида: Искала мужа.

Сет: Осирис мертв. Душа его в Аменти.

Изида: По чьей же воле умер он?

Сет: Кто знает. Вот несчастье!

Изида: Он умер в день, когда пришло твое письмо.

Сет: Мы помирились с ним.

Изида: Вот как?

Сет: Простил Осирис все обиды.

Изида: Брат всегда любил тебя.

Сет: А я – его.

Изида: Лжец…

Сет: Прости?

Изида: Ты всю жизнь завидовал ему!

Сет: Величием зависть вызывал мою.

Изида: И ненавидел!

Сет: Когда украл тебя он.

Изида: Не крал! Я сама к нему пришла! А ты… Ты просто жалок был.

Сет: Но больше ведь не жалок? Смотри, Изида, я правитель мира. И я приму тебя, женою нареку.

Изида: Любовь к Осирису бессмертна!

Сет: Но ведь и я влюблен в тебя.

Изида: Твоя любовь – отрава!

Сет: Пускай и так. Иди ко мне, Изида, стань моей царицей!

Он протянул к ней руки, но с трона не поднялся.

Изида: Я знаю, ты убийца!

Сет: Заблуждение.

Изида: Смерти мог желать Осирису лишь ты!

Сет: До примирения, возможно.

Глядя в пылающие огнем глаза молодого бога, издевавшегося над ней и получавшего удовольствие от собственной лжи, Изида понимала – он никогда не признается в преступлении. Перед уходом женщина обернулась, чтобы посмотреть на Сета в последний раз.

И поймала на его губах злую усмешку.

Царица Египта Мут-ма-уа вскричала в последний раз. Служанка держала на руках ребенка. Роды прошли на удивление легко.

Служанка: Взгляните, у вас мальчик!

Мут-ма-уа: Мой ли это сын?

Служанка: Вы устали.

Мут-ма-уа: За что карают боги? Я не могла иметь детей, и вот от родов разразилась. Слышу, плачет… Но мой ли? Мой ли сын?

Служанка (испуганно) : Царица, вы в бреду!

Мут-ма-уа (с раздражением) : Оставь меня! Младенца унеси!

Служанка завернула новорожденного в золотое одеяльце и, прижав к груди, вышла.