Александр Романов - Роковая ошибка

– И я, и машина, – улыбнулся Дима – Нужно потянуть еще раз.

– А! – поняла Лена и, открыв дверцу, вышла из машины – Пока…

Но Дима все же не удержался и, стремительно открыв дверь, побежал за ней. Он еще раз крепко заключил ее в свои объятия и поцеловал так страстно, как никогда раньше. Их губы слились в едином порыве, а руки заскользили по шее и щекам. Какая-то особенная томность разлилась по их лицам, сердца стали биться еще сильнее, разгоняя разгоряченную кровь по всему телу.

– Вот она любовь! – послышался сзади голос прохожего, нечаянно узревшего минуты сладостного свидания, и Лена с Димой в смущении отстранились друг от друга.

– До свидания… До следующего свидания! – прошептала она и зашла в подъезд.

Усталый после долгого и насыщенного дня, Дима легкой поступью устремился к машине. Пленяющий аромат ее духов, их жадные до изнеможения ласки, обжигающие своей страстью поцелуи, еще долго томили его сознанье, доводя его до безумия, которое ощущает каждый человек открывавший для себя настоящую любовь.

Что за поразительная, невероятная штука – жизнь: иногда так хочется, чтобы она пролетала быстро-быстро… как реактивный самолет, не давая даже успеть осознать происходящее, а иногда хочется, чтобы плелась подобно крошечной улитке, так чтобы каждой секундой можно было бы наслаждаться годами.

Несколько дней спустя.

Дима вышел из здания, чтобы подышать свежим воздухом; обычно это всегда помогало ему расслабиться и восстановить душевные силы после напряженной работы. Где-то вдали слышался едва заметный голос никогда не спящего Садового кольца, но здесь в чудом сохранившихся после многочисленных перекраиваний центра города, переулочках старого Арбата было на удивление тихо, спокойно и умиротворенно: в ветках деревьев егозили, распушив перья крошечные воробьи, в разбитом неподалеку палисаднике, благоухая словно французская модница, вытянулась бархатистая будлея, окруженная десятком порхающих вокруг нее разноцветных бабочек. Спрятавшись за тенью небольшого бежевого грузовичка, взъерошенная дворняга, добродушно, словно с полудрема, поглядывала на него, не отрывая своей серой мордочки от асфальта.

Лишь одно обстоятельство не давало расслабиться и задышать полной грудью – невыносимая духота, и он, зажмурившись от яркого солнечного света и взвившейся от внезапного порыва ветра пыли, засучил рукава на своей рубашке и ослабил галстук. Казалось, что раскалившийся асфальт вот-вот начнет выделять невидимые пары, обжигая ноги прохожих, а разбушевавшиеся солнечные лучи расплавлять краску автомобилей. Дима бросил взгляд в сторону недалеко припаркованной машины. Он обожал черный цвет и не мог себе представить другого оттенка для своего костюма, ботинок и автомобиля, хотя прекрасно понимал, что в такие дни транспортное средство превращается в дьявольскую микроволновую печку.

Рядом с их конторой всегда было очень людно. Неподалеку находились два здания детских садов, открытая спортивная и детская площадка. Правление компании специально выбрало это место для своей штаб-квартиры, им так не хотелось, чтобы все вокруг было погружено в асфальт и заборы.

Внезапно он услышал чей-то плач совсем рядом с собой. Маленькая худенькая девочка в ситцевом платье горько заливалась слезами. Сердце Димы напряглось, и он с тревогой в душе подошел к маленькой девочке.

– Крошка, что случилось?

Девочка не отвечала и, даже не посмотрев на Диму, принялась плакать еще сильнее.

– Принцесса! Послушай меня, пожалуйста. Если ты перестанешь плакать, я попытаюсь помочь тебе, – он взял ее руки и прислонил к своей щеке.

Девочка стала успокаиваться, и теперь, приблизившись к ней, он смог рассмотреть ее получше. Длинные волнистые волосы беспорядочно высовывались из-под маленькой синей шапочки с беленькими полосками. Маленькие ушки и немного приподнятый вверх носик, выразительные брови, красные пухленькие губки, делали ее очень милой и забавной. Крошечные веснушки на щеках шли ей, как никому другому.

– У меня больше нет мамы… – вытирая крошечным розовым платочком глаза, проплакала девочка.

– Как нет? – с недоумением переспросил Дима и присел перед ней, чтобы быть поближе.

– Я маме не нужна, – снова заревела девочка.

– Стоп. Стоп. Стоп. Давай успокоимся, – Дима прижал ее поближе к себе и почувствовал, как девочка начала приходить в себя. Где же твои родители?

– Я им не нужна.