Юлия Меган - Деньги, страсть, унижение. Трагическая и мистическая история любви

Какая-то слизь скользнула по коже, парень брезгливо дёрнул рукой. Слизь заскользила снова, неприятно обволакивая руки и ноги. Целый сонм желеобразных медуз с прозрачными куполами-зонтиками окружил его. Вздрагивая от отвращения всем телом, парень поспешил покинуть неприятное для себя общество, радуясь, что не успел получить ожог. Выбравшись на чистую воду, он решил плыть назад, к берегу. И тут понял, что обратный путь уже не будет таким приятным – суши почти не было видно.

В такой ситуации главное – не поддаваться панике. Сашка сделал глубокий вдох и перешёл на кроль. Он чувствовал, что силы ещё есть. Чем бояться, лучше активно работать ногами, а уж они зададут темп рукам. Раз! – вдох, раз-два! – выдох. Только бы ногу не свело. Темп, ещё раз темп, и активнее ногами. Раз! – вдох, раз-два! – выдох. Ощутив усталость, парень переключался на неторопливый брасс и восстанавливал силы. В одну из таких передышек Сашка обратил внимание, что пляж, переполненный людьми, остался в стороне, как бы сместился влево. А та полоска земли, до которой он пытался добраться, была каменистой, и отдыхающие явно обходили её стороной. К тому же на этом участке моря никто не купался. Ещё один рывок – и Сашка почувствовал под ногами камни. Случилось это почти у самого берега. В изнеможении он выбрался из воды и сел, отплёвываясь и вытирая лицо.

– Эй, парень, ты живой?

Невысокий пожилой дядечка в застиранной рубахе и потёртых брюках стоял перед Сашкой. Седые волосы обрамляли аккуратную плешь, добрые глаза неопределённого цвета озабоченно смотрели на пловца. В руках дядька держал стоптанные ботинки.

– Вроде, живой. – Сашка с трудом переводил дыхание.

– Пьяный, что ли? – В голосе дядьки звучала тревога.

– Да нет, голодный, – усмехнулся парень.

– Что? Голодный? А не пьяный?

– Да не пьяный, не пьяный!

– Куда ж тебя чёрт понёс, если ты не пьяный?! Здесь же дна нет! – всплеснул ботинками пожилой дядечка.

– Как дна нет? – удивился Сашка.

– А так. Яма здесь. Видишь – никто не купается. Одного тебя, дурака, занесло! Хорошо, что доплыл! А если бы ногу свело?! – кипятился дядька.

– Я не знал, что здесь яма.

– Не знал… А в воду ты как заходил?! На крыльях влетел?!

– Я не здесь заходил.

– Не здесь? А где?

– Вон там, где народу много.

Дядька повернул голову в указанном направлении и присвистнул:

– Ничего себе! Это в какую ж даль ты заплыл, что тебя так течением снесло? А? Пловец? Олимпиец? Это сколько ты проплыл? Километров десять туда-обратно? Когда назад поворачивал, берег видел? Или одни суда дрейфовали? – Мужчина присел возле Сашки. – Чего молчишь?

Парень прищурился и смерил говорившего пристальным взглядом. Дыхание его уже практически восстановилось. Тираду в свой адрес он действительно проигнорировал.

– Мне одежду надо найти, – произнёс он.

– Одежду? А где ты её оставил, помнишь?

– Сразу возле лестницы.

– Возле лестницы… Здесь штук десять этих лестниц. Возле какой именно?

– Там асфальтовая дорога к набережной шла.

– Асфальтовая дорога, набережная… Пошли, найдём. Вставай, олимпиец! – Дядька протянул Сашке руку.

Парень глянул на протянутую ладонь и встал сам. Мужчина посмотрел на него с уважением.

– Слышь, олимпиец, тебя как звать-то?

– Александр.

– Угу, Сашок значит. А меня Павел. Дядя Павел. Пошли здесь, по кромке – удобнее будет.

И они направились в сторону набережной, плюхая босыми ногами по воде.

– А я вон там, на маяке работаю. – Дядька кивнул на полосатую, красно-белую башню, возвышавшуюся над берегом. – Там же и живу. Иду домой, смотрю – чья-то башка в волнах ныряет. И прямо на яму идёт. Ну, думаю – не дотянет пловец. Побежал на «спасалку». Во-он она, там, на общественном пляже. – Дядя Павел указал на облезлый домик спасательной станции, стоящий вдалеке. – Думаю, сейчас Лёшке скажу – он на моторке сгоняет, глянет. А этого чёрта и нет – на обед, видать, ушел. И помощничков его сопливых тоже не видать. Небось, в кафешку пиво сосать пошли. А ведь должны неотрывно дежурить, по очереди на обед ходить. А они только и глядят, как бы смотаться или водки нажраться. Сядут и пьянствуют, вместо того чтобы за народом следить.

Сашка шёл молча, до ворчания спутника ему дела не было. Дядя Павел продолжал:

– Здесь море опасное. Это я тебе говорю, чтоб знал и дурью не маялся, не заплывал бог знает куда. Здесь тебе не лиман, где по воде километр можно прошагать и всё воробью по колено. Здесь такие места есть – два шага шагнул и с головой ушёл. У нас когда-то пол-отряда пионеров утонуло… При социализме ещё. Так же вот, в яму попали, и в воронку затянуло…