Иван Вырыпаев: Эйфория

АНДРЮХА. Паха, держи, спасибо не надо.

Павел смотрит, как Луна ползет на небо из темноты.

АНДРЮХА. Паха, я привез, забирай, а то щас, эти глотки все высосут.

Все притихли, в предвкушении скандала.

ЛИДА. Че, Андрюха, так долго?

АНДРЮХА. Так че долго? Пока доехал, пока то да се, пока обратно, че долго?

ЛИДА. А че – то да се?

АНДРЮХА. Да ниче, а че? Давайте-ка, за мой приезд.

Андрюха разливает по стаканам самогон.

Павел поворачивается, подходит к краю высокого берега и спускается вниз к реке.

АНДРЮХА. Ну, че ,за Луну что ли?

ЛИДА. Давайте за Луну. Я за Луну еще ни разу не пила. За Луну, Андрей Алексаныч!

АНДРЮХА. А вы че притихли? За луну, короче, чтоб ей там икнулось!

Все чокаются, собираются выпить, но в это время внизу у реки заревел лодочный мотор.

АНДРЮХА. Паха что ли?

Мишка бежит к краю обрыва. Внизу Паха отплывает от берега на моторке.

МИШКА. Вот, еб твою мать, уехал.

АНДРЮХА. Как уехал?

МИШКА. Так, на моей лодке, еб вашу мать.

Из темноты появляется Галя. Подходит к столу.

ГАЛЯ. Добрый вечер, не помешаю?

ЛИДА. Не помешаешь.

Лида хватает со стола вилку и со всего размаху втыкает ее прямо Гале в грудь.

Ночь. Крупные яркие звезды и огромная круглая Луна освещают землю, словно сказочные фонари.

Вниз по течению реки плывет лодка. Мотор выключен, весла прибраны. На дне лодки лежит Павел. Он смотрит в небо. Перед его глазами проплывают звезды. Павлу начинает казаться, что с каждой минутой звезды становятся все ближе и ближе. Постепенно звезды сливаются в одну сплошную ярко-голубую линию. Эта линия напоминает реку. Павел ясно видит извилистую реку, эта река как две капли похожа на Дон, только ее вода вся светится звездным серебром. Павел видит, как по этой реке, медленно повинуясь течению, плывет лодка. Он узнает эту лодку, и он узнает себя, лежащего на дне лодки. Павел видит себя на дне лодки, которая высоко в небе плывет по извилистой звездной реке. И кажется, что где-то там, в самой этой небесной реке, звучит чей-то голос. Сначала совсем тихо, а потом все громче и громче. Это голос женщины. Это старая казачья песня, которую где-то там, может быть, на дне звездной реки, поет красивый женский голос. И Павел догадывается, кому это голос может принадлежать. В одно мгновение волшебная небесная река превращается в обычное звездное небо. Павел поднимается. Приходит в себя, зачерпывает горсть воды, умывает лицо. Но голос не исчезает. Красивая грустная песня слышится все яснее и яснее. Уже понятны слова. Павел встает в лодке и прислушивается.

Обрыв над рекой. На краю обрыва Вера лопатой копает яму. Рядом на земле лежит туша застреленного пса. Вера поет красивую казачью песню.

Внизу под обрывом течет тихий Дон. Из-за поворота выплывает лодка Павла.

Могила для собаки готова. Вера отбрасывает лопату в сторону, подходит к собачьей туше, берет мертвого пса за лапы и тащит его к яме. В это время на краю обрыва возникает фигура Павла. От неожиданности Вера садится на землю, у ее ног лежит черная туша мертвого пса.

Павел молча смотрит на Веру.

ВЕРА. А как так получилось?

ПАВЕЛ. Так я иду, короче, на моторке, и думаю, кто это поет, короче?

ВЕРА. Я не слышала мотор.

ПАВЕЛ. Так я же его выключил.

ВЕРА. А я не слышала, чтобы мотор работал, а потом ты его выключил?

ПАВЕЛ. Так я его давно выключил.

ВЕРА. Когда?

ПАВЕЛ. Километров за восемь отсюда.

ВЕРА. У нас трагедия. Пират откусил Маше палец.

ПАВЕЛ. Маша – это дочка, да?

ВЕРА. Да.

ПАВЕЛ. А Пират– это че такое?

ВЕРА. А Пират вот он лежит.

ПАВЕЛ. А почему он умер?

ВЕРА. А его муж мой застрелил.

Павел пристально посмотрел на Пирата.

ПАВЕЛ. А, так он че, откусил палец что ли? Совсем откусил?!

ВЕРА. Совсем.

Вера плачет.

ПАВЕЛ. Так, ни хера себе! И че делать теперь?

Вера рыдает.

ВЕРА. Я не знаю.

ПАВЕЛ. Вот тварь!

С Верой начинается истерика. Вера ложится на живот, ползет по земле, потом бросается к мертвому псу, рыдает, уткнувшись лицом в черную шерсть собаки.

Павел опускается на колени за спиной Веры, наклоняется, берет ее за плечи. Вера машинально откидывается к нему спиной. Павел обнимает Веру. Они молча смотрят на мертвого пса.

Издалека, очень-очень издалека, но не с неба, а с земли, с того же самого берега, но только вдали, мы видим на краю обрыва две маленькие фигурки Павел сидит на земле и прижимает к себе Веру, они смотрят на черный комок, лежащий прямо перед ними. Так без движения они сидят довольно долго. Далеко за ними небо над горизонтом постепенно обретает серый цвет. Вера медленно поворачивается к Павлу, как бы обволакивая его. Павел принимает ее тело на себя. Они странно сплетаются, превращаясь в ожившую скульптуру Родена. Движение тел. Павел и Вера оказываются на туше собаки, потом сваливаются в сторону. Слетаются в непонятный клубок. Скользят друг по другу. К этому времени небо над горизонтом светлеет. Движение тел не останавливается. Происходит слияние мужчины и женщины. Движение. Тем временем светает. На горизонте появляются первые оттенки розового цвета. Небо краснеет, и вот уже из горизонта показывается полукруг красного тела. Восход.