Мигель де Сервантес: Вдовый мошенник, именуемый Трампагос

Вином запахло, вот и мы явились
С товарищем.

И кстати. В добрый час!
А где ж гитары?

В лавочке остались.
За ними сходит Вадемекум.

Разве
Уж мне сходить?

Ступай! Скажи жене моей,
Что если кто зайдет в цирюльню нашу,
Чтоб подождал меня немного; только
Глотну винца глоточков пять иль шесть
И пропою две песенки, и дома!

Сеньор Трампагос, по всему заметно,
На славу затевает пировать.

Бочонок там, в передней.

Принеси!

Стаканов нет.

Уж это дело скверно.
Ночной горшок (он новый, в деле не был)
Подай сюда! Будь проклят! Ты способен
Хоть даже герцогу навлечь бесчестье!

Потише вы, у нас посуды хватит,
И шляпы есть, и шляпники найдутся.
А вот, по всем приметам, и беглец!..

О боже! Привиденье? Кто же это?
Ужли Эскарраман [13]? Конечно, он.
Эскарраман, душа моя, скорее
В мои объятья; жизнь, опора наша!

Эскарраман, Эскарраман, приятель!
Да что с тобой? Да точно ты статуя?
Прерви молчанье, говори с друзьями!

Какое платье, что за цепь на нем?
Не тень ли ты? Но трогаю руками
Живое тело.

Это он, подруга,
И сам не отопрется… но молчит.

Эскарраман, друзья мои, пред вами!
Прошу вниманья! Слушайте прилежно
Рассказ короткий длинных приключений.

В Берберии разбилась та галера,
В которой я по ярости судей
На левую скамью гребцом посажен.
Моя тюрьма и участь изменились:
И к туркам я в невольники попал.
Два месяца, как я по воле неба
Успел бежать от них на галиоте,
И вот опять свободен я, как птица.
Но я связал себя ненарушимым
Обетом: это платье, эти цепи
Носить, пока повешу их на стены
Обители пустынника святого,
Известного на родине моей
Под именем Мильян де ла Коголья. [14]
Рассказ об этих страшных приключеньях
История должна увековечить.
Для этого не пригодится ль Мендес?
Он жив ли?

Проклажается в Гранаде.

И все о бедности людской тоскует.

Ну, что толкуют обо мне на свете?
О том, о сем, о переменах счастья
В моей судьбе?

Сто тысяч анекдотов!
Повесили тебя комедианты!

А мальчики уж винегрет готовят
Из мозгу твоего и из костей.

Ты стал божественным, чего ж еще?

По площадям и улицам поют,
А на театрах про тебя танцуют.
Ты служишь темой для поэтов лучшей,
Чем Троя для Титиро Мантуанца. [15]

Твои дела в конюшнях обсуждают.

Тебя в реке перемывают прачки,
Извозчики тебя скребницей шерстят.

Тебя закройщик ножницами режет.
Славнее ты, чем родовая лошадь.

До Индии [16]твои протекли лавры,
Твою напасть оплакивают в Риме
И без числа надарили сапожек.

Ей-богу, ты совсем измят, истрепан
И весь кругом ощипан, как бирючина.
Ты больше назвонил и надряннил,
Чем колокол в часах иль малый школьник.
О тебе сложили разные танцы, которые танцуют соседи, и ты одержал победу.

Мне только б славы: хоть на части рвите!..
Эфесский храм сожгу я за нее!

Вот из каторги вернулся
Молодец Эскарраман,
Для судей на страх и трепет,
На здоровье для себя.

Никак меня приветствовать хотят?
Не мнится ль вам, что я забыл веселье?
Я даже легче стал, чем прежде был.
Играйте, музыканты, прочь лохмотья!