Александр Островский. - Бешеные деньги

Васильков.Нисколько. Но что же вам, сударыня, угодно знать обо мне?

Надежда Антоновна.Мне, по крайней мере, нужно знать вас настолько, чтоб уметь отвечать, когда про вас спрашивают; у нас бывает много народу, никто вас не знает.

Васильков.Оттого меня и не знают, что я жил в провинции.

Надежда Антоновна.Вы где воспитывались?

Васильков.В высшем учебном заведении, но более сам занимался своею специальностью.

Надежда Антоновна.Это прекрасно. Ваши родители живы еще?

Васильков.Только мать жива, но и она безвыездно в деревне.

Надежда Антоновна.Значит, вы почти одинокий человек. Вы служите?

Васильков.Нет, занимаюсь частными предприятиями, имею дело больше с простым народом: с подрядчиками, с десятскими.

Надежда Антоновна (снисходительно кивая головой) . Да, десятники, сотники, тысячники… Я слышала одну диссертацию…

Васильков.Нет, у нас только одни десятники.

Надежда Антоновна.Ах, это очень хорошо… Да, да, да, я вспомнила. Это теперь в моду вошло, и некоторые даже из богатых людей… для сближения с народом… Ну, разумеется, вы в красной шелковой… в бархатном кафтане. Я видела зимой в вагоне мильонщика и в простом бараньем… Как это называется?

Васильков.Полушубке.

Надежда Антоновна.Да, в полушубке и в бобровой шапке.

Васильков.Нет, я своей одёжи не меняю.

Надежда Антоновна.Но ведь, чтоб так проводить время, нужно иметь состояние.

Васильков.Во-первых, это самое дело уж очень доходно.

Надежда Антоновна.То есть весело, вы хотите сказать. Поют песни, водят хороводы, – вероятно, у вас свои гребцы на лодках.

Васильков.У меня ничего подобного нет; впрочем, вы правы; нашего дела без состояния начинать нельзя.

Надежда Антоновна.Ну, еще бы, конечно, я так и думала. С первого разу видно, что вы человек с состоянием. Вы что-то не в духе сегодня. (Молчание.) Зачем вы спорите с Лидией? Это ее раздражает, она девушка с характером.

Васильков.Что она с характером, это очень хорошо; в женщине характер – большое достоинство. А вот что жаль, Лидия Юрьевна имеет мало понятия о таких вещах, которые теперь уже всем известны.

Надежда Антоновна.Да зачем ей, скажите, мой друг, зачем ей иметь понятие о вещах, которые всем известны? Она имеет высшее образование. У нас богатая французская библиотека. Спросите ее что-нибудь из мифологии, ну, спросите! Поверьте, она так хорошо знакома с французской литературой и знает то, о чем другим девушкам и не грезилось. С ней самый ловкий светский говорун не сговорит и не удивит ее ничем.

Васильков.Такое оборонительное образование хорошо при другом. Разумеется, я не имею права никого учить, если меня не просят. Я бы не стал и убеждать Лидию Юрьевну, если бы…

Надежда Антоновна.Что «если бы»?

Васильков.Если бы не надеялся принести пользу. С переменой убеждений в ней изменился бы взгляд на людей; она бы стала более обращать внимания на внутренние достоинства.

Надежда Антоновна.Да, на внутренние достоинства…Это очень хорошо вы говорите.

Васильков.Тогда мог бы и я надеяться заслужить ее расположение. А теперь быть приятным я не могу, а быть смешным не хочу.

Надежда Антоновна.Ах, нет, что вы! Она еще так молода, она еще десять раз переменится. А я, признаюсь, всегда с удовольствием вас слушала, и без вас часто говорила ваши слова дочери.

Васильков.Благодарю вас. Я хотел уже ретироваться, чтоб не играть здесь жалкой роли.

Надежда Антоновна.Ай, ай, стыдно?

Васильков.Мне ведь особенно унижаться не из чего: не я ищу, меня ищут.

Надежда Антоновна.Молодой человек, вы найдете во мне союзницу, готовую помогать вам во всех ваших намерениях. (Таинственно.) Слышите, во всех; потому что я нахожу их честными и вполне благородными.

Входит Лидия и останавливается у двери.

Васильков (встает, целует руку Надежды Антоновны) . До свиданья, Надежда Антоновна.

Надежда Антоновна.До свиданья, мой добрый друг!

Васильков кланяется Лидии и уходит.

Надежда Антоновна и Лидия.

Лидия.Что вы с ним говорили? О чем? Он ужасен, он сумасшедший.

Надежда Антоновна.Уж поверь мне, я знаю, что делаю. Наше положение не позволяет нам быть очень разборчивыми.