Александр Островский - Старый друг лучше новых двух

Оленька.Сами без нее соскучитесь. ( Глядит в окно .)

Татьяна Никоновна.Ну, нет, не скоро. Грешная я: точно, поболтать люблю, посудачить, и очень рада, когда мне есть с кем разговоры развести; да уж ехидством-то своим она меня доехала. С ней часто говорить нельзя, много крови портится. Кого ты глядишь?

Оленька.Так, смотрю.

Татьяна Никоновна.Что скрывать-то! Друга милого поджидаешь. А он, гляди, кантует теперь где-нибудь с купцом с этим и думать о тебе забыл.

Оленька.А вот ошиблись. Идет.

Татьяна Никоновна.Ужли идет?

Оленька.Право!

Татьяна Никоновна.Ну, что-то бог даст! У меня, девушка, сердце так и застучало.

Оленька.И у меня тоже, маменька.

Васютин входит. Обе молча глядят на него.

Те же и Прохор Гаврилыч.

Прохор Гаврилыч.Что вы на меня так смотрите?

Татьяна Никоновна.Ждем, что скажешь. Разве не видишь, у нас дух захватило?

Прохор Гаврилыч.Что говорить-то! Теперь уж ваш, хоть в телегу запрягайте!

Оленька бросается к нему на шею.

Татьяна Никоновна.Поцелуй уж и меня, старуху. ( Целует его .) Ну, вот и ладно! Нынче же мы вас и благословим; а через недельку и свадьбу сыграем.

Прохор Гаврилыч.Как хотите. Чем скорей, тем для меня лучше. Обвенчался, да и к стороне, чтоб меньше разговору было.

Татьяна Никоновна.Уж само собой. Ну что, как дома-то уладил?

Прохор Гаврилыч.Насилу маменьку уговорил. Уж чего-чего я не прибирал! Да после вчерашнего-то голова болит, так мыслей никак не соберу; а то бы я ей не то наговорил. «Вы, говорю, хотите, маменька, чтобы я в тоску впал. Знаете, говорю, что от тоски человек делает, к чему его тянет?» Ну, испугалась; согласилась, только чтобы врозь жить.

Оленька.Да это еще лучше.

Прохор Гаврилыч.Да и для меня свободнее. Ну, потом рассмешил ее, ручки у ней расцеловал. Благословила она меня, я к вам и пошел.

Татьяна Никоновна.Ах, голубчик мой! Ну, уж я за тобой теперь стану ухаживать, что твоя родная мать.

Оленька.Надо б тебя поругать, надо бы; ну, да уж бог с тобой!

Прохор Гаврилыч.А за что это ?

Оленька.А за то, что ты мне изменить хотел. Ведь что ты выдумал-то! На образованной барышне жениться! Во-первых, ты всю мою душу истерзал, а во-вторых, глупость-то какая с твоей стороны! Маменька, уж как мне обидно было, что он меня обманывает, как досадно, что он дурака из себя разыгрывает. Нет, погоди, я тебе еще это вымещу. Ведь куда и лезет-то! Ну, пара ли она тебе?

Прохор Гаврилыч.Что ж такое! Я сам…

Оленька.Что ты сам? Ничего. Ей нужно жениха барина; а какой ты барин? С которой стороны? Только денег-то награбили, да уж и думаете об себе, что вам все покоряться должны.

Прохор Гаврилыч.Коли ты так обо мне думаешь, какая же может быть у тебя любовь ко мне! Да и мне что ж за охота…

Оленька.Погоди, не перебивай! Дай ты мне высказать-то все: сердце свое облегчить, чтобы зла не оставалось, а потом уж всё целоваться будем.

Прохор Гаврилыч.Ну, болтай, пожалуй, коли язык чешется!

Оленька.Ну, положим, что ты женился б на ней; что ж бы вышло из этого хорошего? Если у ней вольный дух, так она смеялась бы над тобой да любовника завела; а если смирная, так иссохла бы, глядя на тебя. А ведь уж я-то тебя знаю; жизнью своей безобразной ты меня не удивишь! Я тебя и остановить умею, и гостей твоих знаю, как принимать, да еще и вкусу тебя научу, как одеваться и как вести себя благородней. А ты было меня совсем бросить хотел! Ну какой же ты человек после этого! ( Плачет .)

Прохор Гаврилыч.Прости! Ведь по нашей жизни замотаешься; а тут еще маменька пристает.

Оленька.Ну, бог с тобой! Расстроила только я себя. Давай помиримся.

Целуются.

Татьяна Никоновна.Вот так-то лучше! Дай вам бог совет да любовь!

Прохор Гаврилыч.Что это Вавила Осипыч нейдет?

Вавила Осипыч входит с кульком вина.

Те же и Вавила Осипыч.

Купец.А вот и я здесь! Хозяюшке наше почтение! Барышня, желаю здравствовать. ( Кланяется .)

Прохор Гаврилыч.Что ты замешкался?

Купец.А я забежал, кулечек винца захватил. Хозяюшка, нет ли какой посудины? Коли бокальчиков нет, так из чайной чашки можно; нам случалось не раз, мы народ бывалый.