Александр Грибоедов - Молодые супруги

Вас это веселит, счастливый человек!
В забаву для себя всё обратить умеет.
Но если новое мне платье не поспеет,
То я не знаю, в чем уже на бале быть.

Уже? так перестань, мой друг, себя крушить:
Едва ты явишься, и, позабыв наряды,
На красоту твою все обратятся взгляды.

Удачно мадригал вы, сударь, мне сплели;
Аглае лучше бы его поберегли.

Как! что это?

Сафир! пожалуй, подойдите.

Чего изволите?

Рукавчик завяжите.
Послушайте меня.

Арист не должен знать,
Что по его делам я еду хлопотать.

Я умолчал о том.

Я этого страшилась
И только для того сюда к вам воротилась.

Они с ней шепчутся.

Благодарю.

За что ж?

У вас таинственность; а я на что похож?

И тайну чтоб узнать, догадки надо много.

Сафир! прошу сказать.

Сафир! ах! ради бога!

Не бойтесь, не скажу.

Я угадаю сам.

Ломайте голову, я позволяю вам;
А вы не делайте, Сафир, ему рассказы.
Пора уж отомстить мне за его проказы.

Конечно, ежели сего лишь захотят,
И ангела с пути прямого совратят,
Не правда ли, Сафир?

Мне это непонятно.

Не ждал от дружбы я услуги столь приятной.

Пожалуй, объяснись.

Иль славно поступил
Ты, что жене мою с Аглаей связь открыл?

Кто, я?

Да, ты.

Арист!

Сознайся, что некстати
Уведомлять жену о мужнином разврате?
Коль ветреность мою так можно называть.

Арист!

Когда же мнишь любовь ее снискать,
То лучше отложи все ковы в долгий ящик.
Такой ли женщине приятен пересказчик?

Уж это чересчур! – Вот на – рука моя,
Что ей не говорил о том ни слова я.

Да кто же ей сказал?

Кто! – мне какое дело!
Но только что не я, могу уверить смело.

Ужели у меня есть скрытные враги,
Привыкшие мои изведывать шаги?..

Ты всё колеблешься? Я повторяю снова:
Не я о том сказал, даю честно́е слово.

Довольно; извини, прости меня, Сафир.

Как мог подумать ты?

Ну, мир.

Пожалуй, мир.

Я очень чувствую, что это быть не может.
Не знаю, ныне что весь день меня тревожит?

А повод к этому?

Эльмира. – Посуди:
Блаженство обретал я на ее груди;
Смиренный, тихий нрав, испытанный во многом,
Любви достаточным казался мне залогом.
Я так уверен был, беспечен, что, ей-ей,
В объятиях ее не помышлял об ней.
Внезапно кротость та пожертвована вздору;
Эльмира вне себя от шляпки, от убору:
Она сбирается на бал, а я – сказать стыжусь! —
И в провожатые уж боле не гожусь.

Ну, что ж? ей, может быть, единобразье скушно,
И ты на то глядеть обязан равнодушно.

Я это говорил, я точно не был прав:
Еще не знал тогда я ревности отрав.

А ныне чувствуешь?

Не точно ревность…

Что же?

А что-то, на нее ужасно как похоже.

Мой друг, не вовсе ль ты рассудок потерял?
Когда жена твоя, чего ты сам желал,
К приманкам светскости не столько хладнокровна,
Уже ты вне себя, уже она виновна.