Александр Грибоедов - Студент

Саблин . Выплеснул! не выпил! Поделом не терплю я этих марателей: всякий из них, последний, презирает всех, думает, что он всех умнее, ничем не дорожит.

Беневольский . Именем дружбы…

Саблин . Плевать я хотел на твою дружбу и знаться с тобой не хочу. – Поеду домой. (Смотрится в зеркало.) Раскраснелся, досадно! никуда нельзя показаться: про меня и так бог знает что говорят. (Уходит.)

Беневольский , Федька .

Беневольский (не вставая с кресел). Презрение буйным чадам Арея! бесчувственные враги изящного! – Федька! стань сюда! На каждой черте лица твоего дикая природа наложила печать свою; но ты имеешь душу!.. И не обделана душа твоя резцом образованности, и закоснела она в коре невежества; но ты имеешь душу!.. подыми! (Федька подымает бумагу, брошенную Саблиным на пол.) Слушай! (Читает.)

Федька . Ах! барин, только было я подружился с Алексеем лакеем, да, вишь, и увезли его.

Беневольский . Шш.

Счастливое вступление! эта неопределенность будущего, сумрак дальний приготовляют сердце к тихому, сладостному мечтанью. (Федьке.) А? что ты думаешь?

Федька . Ничего-с.

Беневольский . Ты врешь.

(Федьке.) Понимаешь ли ты? сновиденье?

Федька . А кто их поймет? мне давеча такая дурь во сне привиделась! что ваши вирши!

Беневольский . Хочешь ты слушать или нет?

Федька . Как вы приказать изволите.

Беневольский . Так слушай же и молчи! (Продолжает читать.)

(Федьке.) Скажи правду: страшно ли это?

Федька . Страшно-с.

Беневольский . Ты понял что-нибудь?

Федька . Ничего не понял-с.

Беневольский (с радостью). И этот дар возбуждать ужас самой незначущей, часто непонятной мыслию, – он неизвестен был доныне: это свежий листок, вплетенный в венец поэзии. (Продолжает.)

Надежда! ты осталась со мною, прелестная!

Федька . Нет, барин, надежда плоха. Дайте рассказать, что здесь без вас приключилось.

Беневольский . Молчанье, повторяю я, не раскрывай рта, пока тебя не спросят. (Продолжает.)

(Федьке.) Сколько цветов поэзии! А?

Федька . Нечего сказать, что много цветов-с.

Беневольский . Цветы поэзии! Кто вас не чувствует? (Федьке.) Не прерывай же меня. Где, бишь, я остановился? да… «пред томным взором…».

(Федьке.) Ты зеваешь, бесчувственный?

Федька . Виноват, сударь, у меня обычай такой: как мне зачнут сказки читать, так и задремлется, – еще бывало смолода, как наш дьячок, слово в слово такой же мастер, как и ваша милость…

Беневольский . Прочь со своими сравнениями, в пыли таящаяся душа! прочь, пока гнев не совсем овладел мною. (Федька отходит, садится на сундук и засыпает. Беневольский продолжает читать.)

И это я написал! это излилось из моего пера! – Федька!.. Он спит, жалкий человек! вместилище физических потребностей!.. И все люди почти таковы! с кем я ни встречался здесь в столице, ни один не чувствует этого стремленья, этого позыва души – туда! к чему-то высшему, незнаемому! – Но тем лучше: как велик между ими всеми тот один, кто, как я, вознесен ввыспрь из среды обыкновенности! – Рука фортуны отяготела надо мною, я проиграл мои деньги, но дары фантазии всегда при мне, они всё поправят. Вельможи, цари будут внимать строю моей лиры, и золото и почести рекою польются на певца. Но я ими не дорожу, я доволен одною славою, уделом великим.