Александр Грибоедов - Кто брат, кто сестра, или Обман за обманом

Юлия . Лишь только… что вы говорите?

Рославлев-старший . Лишь только б я вам угодил. Скажите, что вам нужно, я достаточно имею навык в этих травах, порошках, эликсирах, и, может быть, скорее выберу то, что требуется.

Юлия . Какое-нибудь легкое средство к возбуждению испарины.

Рославлев-старший . Дайте, примусь за дело. (Что-то высыпает, растворяет водою, мешает ложкою в стакане, между тем продолжает разговор.) Давно ли вы посвятили ваши нежные старания этому старику?

Юлия . Недавно.

Рославлев-старший . Он вам родственник?

Юлия . Несколько.

Рославлев-старший . Нет, от меня не кройтесь, я всё знаю, он вам чужой, совершенно чужой. Вы нынче в первый раз его увидели, здесь нашли нечаянно, и ваши заботы об нем тем более заставляют удивляться.

Юлия . Не дивитесь, это делается не по рассудку, но по быстрому чувству сострадания; оно скоро вспыхнет и скорей того остывает. Завтра, может быть, я не с таким рвением попекусь об этом недужном, и, видите ли, нынешний мой подвиг превратится в ничто. Изведайте постоянство в добрых делах, и тогда только называйте человека добродетельным. (Между тем оправляет больного.)

Рославлев-старший . Как мило она отклоняет от себя всё, что на лесть похоже. Вот раствор, он готов, мне всегда был целебен. Ужасно противен вкусу, но во всяком случае безвреден. (Подносит Рославлеву-младшему, тот рукой машет, что не хочет.)

Юлия . Не понуждайте его, он не хочет, будет время после.

Рославлев-старший . Как вам угодно; однако какая у него здоровая жилистая рука!

Юлия . Это идропическая пухлость, в лице он совершенно иссох.

Рославлев-старший . Лицо его слишком увязано, ему душно, я его немного освобожу от этих свивальников.

Юлия (торопливо удерживая его). Оборони боже, не делайте того; малейшее неосторожное прикосновение произведет в нем жестокую боль. Один луч дневного света, как острие ножа, глаза ему колет.

Рославлев-старший(отшедши, смотрит на больного издали). Передвижная мумия, одною ногою уже в гробе, а придется позавидовать жребию подобных ему жалких существ! Для них только вы имеете душу пламенную, все прочие вам чужды.

Будьте искренны, – если бы человек, не старик, не тягчимый болезнями, но добрый, в цвете лет, полюбил вас всем сердцем, преданный во власть вашу безусловно, в вас бы поставил одну свою отраду, цель жизни и всё свое блаженство, неужли бы вы ему в пользу не склонились ниже к малейшей взаимности?

Юлия . Отчего же нет; но, во-первых, он бы не должен быть русским!

Рославлев-старший . Не русским? кем же, ради бога!

Юлия . Нас, выезжих из Польши, не любят в вашей России!

Рославлев-старший . Напротив: мужчины, мы все боготворим вас.

Юлия . Свет не из одних мужчин составлен, ваши дамы…

Рославлев-старший . О! Не думайте об них. Разумеется, вы у нас явитесь, и участь их будет из-за угла вам завидовать! Вы единственны, не бойтесь моих слов, верьте им, дайте им полную веру, они отсюда, из глубины сердца невольно вырвались; но бесполезно вам высказать всё то, что я теперь чувствую! (Осыпает ее поцелуями.)

Рославлев-младший . Он не путем пристает!

Рославлев-старший . Больной простонал что-то.

Юлия . Он просится к себе, ему назад пора. (Юлия идет к больному.)

Рославлев-старший . Неужели мы расстаемся? О! я за вами всюду! Не правда ли, вы позволите мне за вами следовать?

Юлия . Я вам не запрещаю!

Рославлев-старший(отнимает у нее колясочку). Нет, уж это мое дело; покуда мы вместе, я буду возить больного; любовь села на козлы и правит.

За кулисами слышен хор.

В цветнике появляются дочери почтмейстера, писарь, люди графские и сам хозяин. Шумят, поют и пляшут, все бегут навстречу везущему графу.

Рославлев-старший . Какая ярмонка! Что вы, с ума сошли?

Юлия . Пусть их тешатся, оставьте их повольничать, пожалуйста, для меня! – У них нынче праздник!