Дарья.Так и ты оставляешь нашу барыню. Хорошо, хорошо, Иван (топнув ногой) – так я одна остаюсь у нее, к ней привязанная всем сердцем – несчастная барыня (притворяется плачущею).
Иван (в сторону). Аспид!
(Входит Василиса с молошником.)
Василиса.Пожалуйте, Дарья Григорьевна, барышням сливок – вы прислали молока, а они привыкли дома пить чай со сливками, так не прогневайтесь.
Дарья.Они у вас всё сливочки попивали! (В сторону) Видишь, богачки! (Ей) У меня нет сливок, теперь пост – так я не кипятила.
Василиса.Я так и скажу?
Дарья.Так и скажи! ну чего ждешь! я тебе сказала, что у меня нет. (Василиса уходит.) (Она продолжает) Экие какие спесивые – ведь голь, настоящая голь, а туда же, сливок да сливок – ради, что к тем попали, где есть сливки. Пускай же знают, что я не их слуга! Экие какие!..
(Николай Михалыч, Василий Мих<���алыч> входят.)
Ник<���олай> М<���ихалыч> (Дарье). Здравствуй, Дарья!..
Дарья.Здравствуйте, батюшка! Хорошо ли почивали?..
Ник<���олай> М<���ихалыч>.Хорошо – да у вас что-то жарко наверху. Послушай! пошли мне моего человека.
Дарья (Ивану). Пошли! Что ты стоишь? (Он уходит.)
Никол<���ай> М<���ихалыч> (брату). Посмотри-ка, брат, как утро прекрасно, как всё свежо. Ах, я люблю ужасно это время, пойдем прогуляться в саду, пойдем…
Василий М<���ихалыч>.Изволь – я готов. (Уходят. Дарья отворяет им дверь.) (Дарье) Подай нам чаю в сад! – слышишь?
Дарья.Каковы! – принеси им туда чаю – как будто я их раба. Как бы не так. Так не понесу же им чаю, пускай ждут или сами приходят. О-ох, время пришло, времечко – всякой командует!
(Квартира Заруцкого в избе.) (Ребятишки на полатях. Люлька и баба за пряжей в углу.)
Заруцкий (сидит за столом, на котором стоит бутылка и два стакана. Он в гусарском мундире). Вот, кажется, я нашел еще товарища моей молодости. Как полезно это общественное воспитание! – на каждом шагу жизни мы встречаем собратий, разделявших наши занятья, шалости, которые милы бывают только пока мы молоды. Как старое воспоминание, нам любезен старый друг. (Молчание.)
А Волин был удалой малый, ни в чем никому не уступал, ни в буянстве, ни в умных делах и мыслях, во всем был первый; и я завидовал ему! Но он скоро будет – я послал сказать ему, что старый его приятель здесь. Посмотрим, вспомнит ли он меня?
(Пьет.) Славное вино. То-то попотчеваю . (Берет гитару и играет и поет. Гитара лежала на столе.)
Или 1
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись,
В день уныния смирись,
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живет,
Настоящее уныло,
Всё мгновенно, всё пройдет:
Что пройдет, то будет мило…
Или 2
Смертный, мне ты подражай!
Наслаждайся, наслаждайся,
Страстью пылкой утомляйся,
А за чашей отдыхай. (Пьет.)
(В эту минуту дверь отворяется, и Юрий быстро входит в избу и бросается на шею Заруцкому. Молчание.)
Юрий.Заруцкий… как неожиданно…
Заруцкий.Давно, брат Волин, не видались мы с тобой. Я ожидал тебя и знал наверно, что ты меня не забыл – каков же я пророк.
Юрий.Как ты переменился со время разлуки нашей – однако не постарел и такой же веселый, удалой.
Заруцкий.Мое дело гусарское! – а ведь и ты переменился ужасно…
Юрий.Да, я переменился – посмотри, как я постарел. О, если б ты знал все причины этому, ты бы содрогнулся и вздохнул бы.
Заруцкий.В самом деле, чем больше всматриваюсь – ты мрачен, угрюм, печален – ты не тот Юрий, с которым мы пировали бывало так беззаботно, как гусары накануне кровопролитного сраженья…
Юрий.Ты правду говоришь, товарищ, – я не тот Юрий, которого ты знал прежде, не тот, который с детским простосердечием и доверчивостию кидался в объятья всякого, не тот, которого занимала несбыточная, но прекрасная мечта земного, общегo братства, у которого при одном названии свободы сердце вздрагивало, и щеки покрывались живым румянцем – о! друг мой! – того юношу давным-давно похоронили. Тот, который перед тобою, есть одна тень; человек полуживой, почти без настоящего и без будущего, с одним прошедшим, которого никакая власть не может воротить.
Читать дальше