Юрий Клавдиев - Анна

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Думаешь – совсем поздно?

АННА. Думаю – да.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. И что же делать?

АННА. Это вы у меня спрашиваете?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Нда… Извини. Ясно, что делать. Для начала надо найти Поджигателя.

АННА. Кстати, Витя предложил вчера хороший способ. «Сделать засаду на старой каланче и посмотреть, кто шляется в деревне по ночам. А потом проверить всех владельцев мотоциклов и тех, у кого остался бензин». Конец цитаты.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ты что, обсуждала это с ним?

АННА. Нет. Они вчера сами обсуждали это. Между собой.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Каланча… обалдеешь там сидеть. Тем более, что в действиях Поджигателя нет ни постоянства, ни периодичности. Это стандартный пироманьяк.

АННА. Председатель…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да, Анна?

АННА. Кем вы были до того, как стали у нас председателем?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Шоферил. Ездил туда-сюда. Как-то приехал в эти места… Стало интересно…

АННА. Чёрт. Почему всем мужчинам это настолько интересно, что они готовы платить за это даже ценой собственной жизни? Какое удовольствие – стрелять в кого попало?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я не стреляю в кого попало. Я слежу, чтобы поголовье плохих парней не превысило поголовье хороших.

АННА. А мой муж – хороший парень?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Витя «Малыш»? По-моему – нормальный…

_Анна становится к Председателю спиной, задирает платье. _

АННА. Вот это, согласно действующему в этих местах Кодексу Отцов, имеет право сделать со своей женщиной любой нормальный мужчина. Как вам это, председатель? Нормально?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Что… это он вчера с тобой сделал? А что ты сделала, женщина?

АННА. Я не Женщина. Я Анна. У меня есть имя. Понял, председатель? Не какую-то там Женщину, субъекта местного права, отхерачили вожжами ночью на скамье, а Анну. Меня. ( Берёт его руку, кладёт на свою грудь ). Чувствуешь? Это настоящее тело. У субъекта права условное тело. И повреждения ему наносятся условные. А это – я…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна…

АННА. Тихо. Не вздумай ничего говорить. Просто молчи. Поцелуй меня.

Анна и председатель опускаются на пол. Случайная оса надолго зависает в открытом окне, наблюдая, как толкается и плещется самогонка в стакане на столе. Она улетает, когда Анна и Председатель, вспотевшие и растрёпанные, поднимаются с пола.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна, у меня вопрос…

АННА. ( Подходит к зеркалу, поправляет причёску ). Давайте

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А почему вы остаётесь здесь? Почему не уезжаете?

АННА. Как по-вашему, далеко я смогу уехать отсюда? Я реалистка, председатель. Уезжать мне придётся ночью – потому что на всех выездах днём дежурят стрелки. А ночью, одна, без оружия… много у меня шансов против акимовских охотников за головами?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да… извини. А если предположить, что у тебя появится некто, кто сможет увеличить твои шансы?

АННА. Это вы о себе?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. К примеру.

АННА. ( Улыбается ). Это надо обдумать, председатель. И я обдумаю это, будьте уверены. Давайте лучше вернёмся к нашим делам. Вчера у мужа в гостях, среди прочих, был Сергей Вяземский…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. …более известный как «Левша».

АННА. Да. Его очень интересовало то обстоятельство, что мой муж сказал, что Поджигатель, по его соображениям, носит синие резиновые сапоги – по крайней мере на дело.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Синие? Хм… ну, это мало что мне даёт. У нас почти все фермеры так ходят.

АННА. Но это исключает стрелков, не так ли? Стрелки не ходят в резиновой обуви. От этого развивается плоскостопие.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Или Поджигатель хочет свалить вину на фермеров. В любом случае, это сужает круг подозреваемых до людей, обладающих определённой степенью интеллекта и фантазии. Слава Богу, у нас таких немного.

АННА. Вы так считаете? В любом случае, присмотритесь к Вяземскому. Из вчерашнего разговора мне показалось, что помимо определённого интеллекта и фантазии он обладает ещё и патологической тягой к насилию. Ему нравится быть стрелком, председатель.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Почти всем стрелкам нравится быть стрелками, Анна. Это даёт им возможность не копаться в навозе, презирать тех, кто в нём копается, и задирать нос перед туристами.

АННА. Но не всем нравится убивать. А Сергею нравится. Он прямо кайфует от своего занятия. Я боюсь его.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Знаешь? Я тоже его боюсь. Он чертовски быстрый. Просто нечеловечески. Мы вместе с ним прикрывали наших ребят, когда акимовские напали на передвижной госпиталь. Он положил человек десять за какие-то полминуты. И смеялся при этом. Смеялся, как одержимый. И ещё – он целует патроны перед тем, как зарядить их в барабан. Такое тоже бывает неспроста. Но… что-то мне не верится. Что он из тех, кто жжёт дома. По крайней мере, пустые. Нет, «Левша» в состоянии сжечь родильный дом со всеми его обитателями, но пустой… в этом нет для него интереса.