Альфред Де Мюссе - Лоренцаччо

Пьетро.Пойдемте, мой благородный отец; мы будем целовать подол вашей одежды. Вы, наш патриарх, пойдете смотреть, как воплощаются мечты вашей жизни. Свобода созрела, идите же, старый садовник Флоренции, смотреть, как всходит растение, любимое вами. (Уходят).

Улица. Немецкий офицер и солдаты; Томазо Строцци среди них.

Офицер.Если мы не найдем его дома, мы найдем его у Пацци.

Томазо.Иди, куда шел, и не заботься об этом деле; не то поплатишься.

Офицер.Не угрожать! Я исполню приказание герцога и никому не позволю угрожать мне.

Томазо.Дурак, ты Строцци берешь под стражу по приказу какого-то Медичи!

Около них образуется толпа.

Горожанин.Зачем вы берете под стражу этого синьора? Мы хорошо его знаем, это сын Филиппо.

Другой.Отпустите его; мы за него ручаемся.

Первый.Да, да, мы отвечаем за Строцци. Пусти его или береги свои уши.

Офицер.Прочь, сволочь! Очищайте дорогу правосудию герцога, если вам не по вкусу удары алебардой.

Появляются Пьетро и Филиппо.

Пьетро.Что здесь такое? Что за шум? Что ты делаешь здесь, Томазо?

Горожанин.Не позволяй ему, Филиппо; он хочет вести твоего сына в тюрьму.

Филиппо.В тюрьму? Кто дал такое приказание?

Пьетро.В тюрьму? Знаешь ты, с кем имеешь дело?

Офицер.Схватить этого человека.

Солдаты арестовывают Пьетро.

Пьетро.Пустите, негодяи, или я вспорю вам брюхо, как свиньям!

Филиппо.По чьему приказанию действуете вы, синьор?

Офицер (показывая приказ герцога). Вот мои полномочия. Мне приказано взять под стражу Пьетро и Томазо Строцци.

Солдаты оттесняют народ, который бросает в них камнями.

Сюда, на помощь!

Пьетро обезоружен.

Вперед! И первого, кто подойдет слишком близко, коли в брюхо! Это будет им наукой — пусть не мешаются не в свое дело.

Пьетро.Меня не могут взять под стражу без приказа Совета Восьми. Какое мне дело до приказов Алессандро! Где приказ Восьми?

Офицер.На их суд мы вас и ведем.

Пьетро.Если так, я ничего не могу сказать. В чем обвиняют меня?

Человек из народа. Как, Филиппо, ты позволяешь вести своих детей на суд Восьми?

Пьетро.Отвечайте же, в чем меня обвиняют?

Офицер.Это меня не касается.

Солдаты уходят с Пьетро и Томазо.

Пьетро (уходя). Не беспокойтесь, отец, суд Восьми пошлет меня ужинать домой, и незаконнорожденный останется ни при чем.

Филиппо (один, садится на скамью). У меня много детей, но это ненадолго, если все пойдет так быстро. До чего мы дожили, если месть, столь правая, как это ясное небо, карается, словно преступление! Да что! Старших сыновей рода, древнего, как самый город, сажают в тюрьму, точно разбойников с большой дороги! Наказано самое грубое оскорбление, нанесен удар какому-то Сальвиати, удар не смертельный, и алебарды пошли уже в ход. Покидай же ножны, меч мой! Если священное правосудие становится броней развратников и пьяниц, пусть топор и кинжал, оружие убийц, послужат защитой честному человеку. О Христос! Правосудие стало сводней! Честь Строцци поругана на площади, и трибунал защищает плоские выходки грубияна! Какой-то Сальвиати бросает самому славному флорентийскому роду свою перчатку, запачканную вином и кровью, а когда его наказывают, он обороняется топором палача! О сияние солнца! Четверть часа тому назад я не соглашался с мыслью о восстании, и вот — тот хлеб, который будет мне пищей, мне, чьи уста хранят следы слов примирения! Ну что ж! Действуйте, мои руки, а ты, дряхлое тело, сгорбившееся под бременем старости и учености, выпрямись, чтобы взяться за дело!

Входит Лоренцо.

Лоренцо.Филиппо, ты ли просишь милостыни на углу этой улицы?

Филиппо.Я прошу милостыни у правосудия людей: я нищий, алчущий правосудия, и честь моя — в рубище.

Лоренцо.Какие же перемены должны совершиться в мире и в какие новые одежды облекается природа, если под маской гнева скрылся великолепный, спокойный лик старого Филиппо! О мой отец! На что ты жалуешься, по ком роняешь ты на землю драгоценнейшие жемчужины в мире, эти слезы человека без страха и упрека?

Филиппо.Мы должны избавиться от Медичи, Лоренцо. Ты сам тоже Медичи, но только по имени; если я хорошо тебя понял, если я был невозмутимым и дружелюбным зрителем мерзкой комедии, которую ты играешь, пусть вместо фигляра теперь появится человек. Если когда-нибудь ты был честен, будь честен и теперь. Пьетро и Томазо в тюрьме.