Николай Коляда - Селестина

ПАРМЕНО. Ареусы?

СЕЛЕСТИНА. Да, Ареусы.

ПАРМЕНО. Ареусы, дочери Элисо?

СЕЛЕСТИНА. Именно.

ПАРМЕНО. Правда?

СЕЛЕСТИНА. Правда. Вот добрая судьба: перед тобою та, которая тебе подарит Ареусу.

ПАРМЕНО. Семпронио — дурак. Я никому не верю!

СЕЛЕСТИНА. Всем верить — крайность, а никому — заблуждение.

ПАРМЕНО. Я хочу сказать, что тебе-то я верю, но не вполне. Оставь меня!

СЕЛЕСТИНА. Послал Господь орехи беззубому! В одиночку скучно веселиться! Друзьям приятно рассказывать о любовных делишках: «То-то она сделала, так-то я ее поцеловал, так она меня укусила, я ее обнял, она ко мне прижалась, гляди-ка на рогатого: оставил ее одну!» О, что за речи! Всем этим разве можно наслаждаться без приятеля? (Пауза.) На этом, Пармено, прощаюсь я с тобою и заканчиваю переговоры. Люди заблуждаются, а скоты — упрямятся.

Прибежал из подвала Калисто, за ним — Семпронио. В руках у Калисто куча золотых монет.

КАЛИСТО. Прими убогий дар того, кто с ним вместе вручает тебе свою жизнь. Я люблю Мелибею. Я мелибеянин. Поняла?

СЕЛЕСТИНА. Поняла. Всё сделаю.

ПАРМЕНО. Что он ей дал, Семпронио?

СЕМПРОНИО. Сто золотых монет. Говорила с тобою матушка?

ПАРМЕНО. Да, молчи!

СЕМПРОНИО. Ну и что же?

ПАРМЕНО. Я на все согласен, только мне страшно.

СЕМПРОНИО. Молчи ты, а то я тебя еще не так настращаю.

КАЛИСТО. Ступай, матушка, неси утешение своему дому, а вслед за тем принеси утешение моему, да поскорее!

Селестина подхватила юбку и — давай Бог ноги, кинулась прочь из дома. Семпронио полетел за ней. У старухи силы ещё много — не может догнать её Семпронио, падает в пыль, отплёвывается, вскакивает, дальше бежит. Бегут оба, хохочут, Селестина на ходу деньги из руки в руку, как пыль, пересыпает.

Калисто, возгордившись, что совершил взрослый поступок, отправился, мурлыкая себе что-то под нос, во двор. Ходит, камни башмаками пинает. Пармено — за ним следом.

ПАРМЕНО. Сеньор, твоя щедрость нашла б себе лучшее применение, кабы ты одарял Мелибею. Ты попал в плен к ведьме!

КАЛИСТО. Как так в плен, дурак?

ПАРМЕНО. Ведь кто владеет твоей тайной, владеет и твоей свободой.

КАЛИСТО. Необходим посредник, который передаст из рук в руки мое послание той, с кем мне невозможно говорить. Одобряешь ли ты мой поступок?

ПАРМЕНО. Всё твоё имущество попадет в руки сводни, которую три раза вываляли в перьях!

КАЛИСТО. Зачем её вываливали в перьях?

ПАРМЕНО. Так поступают всегда со своднями и колдуньями!

КАЛИСТО. Этот олух захотел палок! Выдает себя за умника! Ты отнимаешь надежду у моей любви! Молчи! Я страдаю, а ты философствуешь. Сосия нет дома. Приведи коня, вычисти хорошенько, затяни подпругу. Вдруг мне вздумается проехать мимо дома моего божества. Я люблю Мелибею! Я — мелибеянин!

ПАРМЕНО. Заладил! Слышал я сто раз! Мелибеянининин!

Пармено от злости кулаки сжал, зубами заскрипел, но куда деваться — отправился в растворённые ворота конюшни — выводить коня.

Вот уж я в конюхи записался. Хозяину правда глаза колет. А ты что ржешь, сеньор конь? Почуял Мелибею? Тоже мелебянининином стал?

КАЛИСТО. Подержи стремя, открой ворота. А придет Семпронио с той сеньорой, скажи, чтоб подождали, я скоро вернусь.

Калисто взлетел на коня и ускакал — пыль из-под копыт понеслась.

ПАРМЕНО (кричит ему вслед). Можешь не возвращаться! Провались к черту! Уж я похлопочу, чтоб Семпронио с Селестиной тебя обчистили!

Пармено подошёл к яблоне, что во дворе стояла, рвёт яблоки, кусает и кидает вслед умчавшемуся Калисто, чуть не плачет…

Семпронио и Селестина всю Испанию оббежали три раза. И куда бежали — непонятно, заблудились, встали на развилке дорог, не знают — куда идти. А кругом них жизнь кипит — баски, тореро, быки, Кармен, Поприщин, горы, виноград, фиеста — короче, сплошняком вокруг горячие испанцы жизнь свою живут.

Сели Семпронио и Селестина в пыль, тяжело дышат. Селестина бороду отцепила, обмахивается ею, душно ей.

СЕМПРОНИО. Ну, бородатая? Когда шла сюда, не так волочила ноги! Кто деньги получил, тот и руки сложил! Эй, сеньора, не очень-то ты торопишься!

СЕЛЕСТИНА. Чего тебе, сынок?

СЕМПРОНИО. Наш больной как на горячих угольях сидит.

СЕЛЕСТИНА. Нетерпение — верная примета влюбленного! Любая задержка для него — мука. Всякая отсрочка — не по вкусу. А уж эти новички-влюбленные, так те так и летят на любую приманку.

СЕМПРОНИО. Да пошел он к черту со своей любовью! Не получит ее в этом году — так получит в будущем, а нет — хоть бы и вовсе никогда! Время все смягчит. Нет такой раны, чтоб со временем боль не утихла, нет такого наслаждения, чтоб от давности не уменьшилось. Ты удивишься, если сообщат: река замерзла, слепой прозрел, умер твой отец, Гранада взята, король сегодня прибудет, турки побиты, завтра затмение, мост снесло? Через три дня кто-нибудь будет этому удивляться? Так и с любовью хозяина: чем дальше, тем она будет слабее. Поработаем себе на пользу. Лучше пусть хозяин попадет в беду, чем слуга.