Леонид Андреев - Екатерина Ивановна

К о р о м ы с л о в. А вы уже заметили?..

Уходят. Молчание. В комнате полутемно, на террасе последние краски вечера борются с первыми розоватыми лучами луны.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Вот нас и обвенчали, Катя. Отчего ты молчишь? – ты снова пугаешь меня, Катя. С пор, как они вошли, ты не сказала ни слова. Пойдем на диван, сядем, я хочу крепко обнять тебя.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Горя, пойдем к детям.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. К детям? (Задумываете на минуту в нерешимости.) Нет, Катечка, нельзя ли завтра? У меня сегодня так устала и так изболелась душа, что я могу – ведь это же опять волнение.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Катя все время звала тебя.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да? Нет, завтра, голубчик. Любовь ты моя, волнение мое, светлое безумие мое, – как я могу хоть один взгляд оторвать от тебя… Я говорю, а сам ничего не понимаю. Если бы Коромыслов сейчас не ушел… Да улыбнись же, свет мой тихий.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Горя!..

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Сегодня не надо, Горя!

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч (шутливо). А когда же?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Не знаю. Через год.

Плачет, откинув голову назад и приложив к глазам ладони рук. Георгий Дмитриевич нежно и осторожно гладит ее по обнаженной до плеча руке.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Хорошо, моя дорогая, моя родная, милая, хорошо, моя девочка, мое сердечко измученное. Как ты скажешь, так и будет, моя голубочка милая! Разве я за этим сюда пришел? Мне ведь самому так больно… и я только молчу и буду молчать, потому что сам… сам виноват в своей…

Умолкает. Екатерина Ивановна встает.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Нет, нет! Я с ума сошла! Не слушай меня. Я люблю тебя. Крепче обнимай меня, еще крепче, да еще… Пусти!

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Теперь не пущу!

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Пусти, нет, правда. Сегодня… а сейчас пусти! Ты же мой любимый!

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Что со мной делается!

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Ну вот и пусти… нет, правда. Я еще хочу… нет, правда, послушай!

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Слушаю.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Я хочу сыграть тебе то, помнишь, когда еще невестой…

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Это твой план?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Нет, правда, я думала, что если ты приедешь и станешь что-нибудь спрашивать, то я сыграю тебе… хорошо? Ты поймешь? – ты должен понять.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Пойму, моя радость. А разве есть рояль?

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. В моей комнате.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да! – ведь я еще и не был в твоей комнате, Катя!

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Нет, пусти – ты только слушай, внимательно слушай. Будешь?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Ты – умница. Екатерина Ивановна. Будешь слушать?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Буду – как нашу молитву.

Екатерина Ивановна быстро идет, но от двери возвращается.

Е к а т е р и н а И в а н о в н а. Будешь? Нет, нет, ты иди на террасу.

Уходит. Георгий Дмитриевич выходит на террасу и становится, опершись плечом о столб. Луна освещает его непокрытую голову. Екатерина Ивановна играет – звуки рояля далеки и нежны. Осторожно открывается дверь, и выходит Ментиков в своем белом костюмчике. Оглядывается и на носках, стараясь не скрипеть, проходит комнату – видит на террасе Георгия Дмитриевича и в страхе замирает. Оправляет костюмчик и прическу и выходит на террасу, здоровается, на всякий случай, однако, не протягивая руки.

М е н т и к о в. Здравствуйте, Георгий Дмитриевич.

Мгновенная пауза.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Здравствуйте.

М е н т и к о в. Как изволили доехать?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Благодарю, хорошо.

Молчание.

М е н т и к о в. Слушаете?

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да.

М е н т и к о в. Я также очень люблю музыку. Прекрасно играет Екатерина Ивановна. Кажется, Екатерина Ивановна была в консерватории.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Нет.

М е н т и к о в. Ах, значит, я ошибся.

Молчание. Ментиков достает портсигар.

Папиросочку не хотите, Георгий Дмитриевич? – у меня свои.

Молчание.

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Давайте.

Оба молчат. Курят и слушают.

Мастерская Коромыслова. В большое, во всю стену, окно видны крышы города, покрытые снегом, вдали сквозь дым и легкий низкий туман тускло блестит купол Исаакия – морозный день погож и ясен.