Александр Островский - Том 4. Пьесы 1865-1867

В 1871 г. хлопоты были возобновлены. Островский тяжело переживал интриги театральной дирекции против него. 18 сентября 1871 г. он с горечью писал Бурдину: «В начале будущего года исполнится двадцатипятилетие моей драматической деятельности, — постановка „Самозванца“ была бы некоторой наградой за мои труды. Я уж ни на что больше не имею никакой надежды, ужли и этой малости не сделает для меня дирекция за 25 лет моей работы» (т. XIV, стр. 213) .

Предстоящий двадцатипятилетний юбилей известного драматурга и побудил дирекцию императорских театров поставить хронику Островского в Петербурге.

Разрешение театральной цензуры на постановку «Дмитрия Самозванца» было получено 1 февраля 1872 г.

Премьера пьесы в Петербурге состоялась 17 февраля 1872 г. на сцене Мариинского театра силами александрийской труппы в бенефис Е. Н. Жулевой. В спектакле участвовали: И. И. Монахов — Дмитрий, П. В. Васильев 2-й — В. Шуйский, П. П. Пронский — Д. Шуйский, П. И. Зубров — дьяк Осипов, В. Я. Полтавцев — Конёв, Ф. А. Бурдин — калачник, И. Ф. Горбунов — Афоня, Е. Н. Жулева — Марфа, Н. Н. Зубов — Мнишек, Л. Л. Леонидов — Мстиславский, П. С. Степанов — Голицын, П. И. Малышев — Басманов, В. Г. Васильев 1-й — Маржерет, П. Н. Душкин — Скопин-Шуйский, Северцева — Марина, П. А. Петровский — Бельский, Д. И. Озеров — подьячий.

Петербургская постановка не имела успеха. Этому способствовало крайне бедное и небрежное оформление спектакля. «Что… касается нового дворца Самозванца, то он состоял из декорации, употребляемой в 3-м действии комедии „Горе от ума“, и столько же походил на дворец Дмитрия, сколько свинья походит на пятиалтынный» («Петербургский листок», 1872, № 35, 19 февраля) . «Костюмы поразили всех, — свидетельствует рецензент „Гражданина“, — своею ветхостью… гак все и пахло презрением, неумолимым презрением к русскому театру и к русским талантам!» («Гражданин», 1872, № 8, 21 февраля, стр. 274) .

Исполнение ролей артистами, по свидетельству большинства рецензентов, также не было удовлетворительным. Монахов из роли Самозванца «не сделал ничего» («Петербургский листок», 1872, № 36, 20 февраля) . Васильев 2-й (Шуйский) говорил «одним тоном и низкую лесть, и речи готовящегося на высокий подвиг человека»; портило впечатление и его «тихое произношение стихов».

В неудавшемся спектакле критика выделяла игру Бурдина (калачник) и Жулевой (Марфа) и постановку народных сцен (см. «Санкт-Петербургские ведомости», 1872, № 50, 19 февраля; «Биржевые ведомости», 1872, № 49, 19 февраля) .

После представления «Дмитрия Самозванца» при опущенном занавесе юбиляру Островскому артисты поднесли золотой венок и адрес. Предполагалось это «поднесение» устроить публично с приветственной речью режиссера А. А. Яблочкина, но на это не последовало разрешения театральной дирекции.

В дальнейшем хроника «Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский» ставилась на сцене очень редко.

В 1879 г. Е. Н. Жулева снова выбрала эту пьесу Островского для своего бенефиса, но ее постановку не разрешили (см. «А. Н. Островский и Ф. А. Бурдин. Неизданные письма», М.-Пг. 1923, стр. 271–273) .

В Малом театре в Москве «Дмитрий Самозванец» возобновлялся в 1872 г. в бенефис К. П. Колосова, в 1881 г. в бенефис М. В. Лентовского, в 1892 г. в бенефис О. А. Правдина, в сезон 1909–1910 г. Выдающимися исполнителями ролей были: Самозванца — А. И. Южин, А. А. Остужев; В. Шуйского — О. А. Правдин, калачника — К. Н. Рыбаков, Марфы — M. H. Ермолова и др. (см. «Ежегодник императорских театров», сезон 1892–1893 г., стр. 281–288) .

В Александрийском театре в Петербурге постановки «Дмитрия Самозванца» осуществлялись в 1896 г. в бенефис Е. Н. Жулевой (шли две картины: 3-я — Золотая палата и 5-я — Шатер в селе Тайнинском) , в сезон 1902–1903 г. Позднейшими исполнителями здесь были: Самозванец — Р. Б. Аполлонский, П. В. Самойлов, Ю. М. Юрьев; Марфа — А. М. Дюжикова 1-я; В. Шуйский — П. Д. Ленский, А. Е. Осокин; калачник — А. И. Каширин и др. (см. «Ежегодник императорских театров», сезон 1902–1903, вып. 13, стр. 25–40) .

Ваше величество! (франц.)

клянусь богом! (польск.)

Да здравствует император! (франц.)

Кричите: «Да здравствует император!» (нем.)

Тебя, бога, хвалим! (лат.)

отец! (лат.)

Слуга (от польск. pacholek)

непобедимейший монарх! (лат.)

только Бог наш! (лат.)