Фридрих Шиллер - Вильгельм Телль

О, заблужденья юноши забудьте!

Единство — был умершего завет,
Не забывайте!

Ват моя рука!
Крестьянское рукопожатье стоит
Не меньше слова рыцаря. Притом —
Что вы без нас? И мы — древней дворян!

Я чту крестьян. Мой меч — защита им.

Те руки, что природу покорили
И горы хлеб заставили родить,
Грудь защитить наверное сумеют.

Вы будьте мне, я буду вам оплотом.
Союзом нашим будем мы сильны.
Но прочь слова, когда страна родная —
Добыча чужеземной тирании…
Сперва страну очистим от врага,
А после на досуге разберемся.

Вам нечего ответить мне? Молчите?
Доверья я еще не заслужил?
Друзья, тогда я против вашей воли
Проникну в тайну вашего союза.
На Рютли были вы… и присягнули, —
Известно мне, что там произошло.
Я эту тайну, как залог священный,
Хранил, хоть мне ее не доверяли.
Нет, не был я врагом моей отчизне,
Еще ни разу вам я не вредил.
Но все ж, друзья, не надо мешкать вам.
Быстрей ударьте — гибельна отсрочка,
Телль первой жертвой промедленья стал…

Мы дали клятву ждать до рождества.

Я не был там и клятвы не давал.
Не вы, так я начну.

Как? Неужели…

К отцам страны приравнен я отныне,
И первый долг мой — быть защитой вам.

Предать земле останки дорогие —
Ваш первый и священный долг пред всеми.

Освободив страну, мы принесем
Венок победы на его могилу.
Друзья мои! Я не за вас одних
С тираном лютым насмерть буду биться —
И за себя!.. Узнайте же! Исчезла,
Похищена моя невеста Берта.
Еще одно совершено злодейство!

Тиран дерзнул на произвол такой
И рыцарскую дочь посмел похитить?

Я обещал вам помогать, друзья,
Но сам сперва о помощи молю.
Ах, у меня любимую отняли!
Бог весть, куда ее упрятал Геслер!
Злодей любой ценой ее заставит,
Увы, с ним в ненавистный брак вступить!
О, помогите Берту мне спасти!..
Ведь за любовь к стране она достойна,
Чтоб на ее защиту встали все!

Что ж вы предпримете?

Ах, я не знаю!
Сквозь этот мрак, который окружает
Ее судьбу, и сквозь сомненья, страхи,
Когда не ведаешь, куда идти,
Одна лишь ясно проступает мысль:
Из-под обломков тирании лютой
На божий свет ее мы извлечем.
Когда врага твердыни сокрушим,
То верю — мы ее освободим!

Ведите нас! Мы все пойдем за вами.
Уже сегодня нам борьба по силам!
Телль на свободе был, когда клялись мы, —
Еще не совершилось злодеянье.
Иное время — и закон иной.
Тот низкий трус, кто медлить будет доле!

Так за мечи, за копья, дело близко!
Огни уж скоро вспыхнут по горам.
Стремительнее вестового судна
Победы нашей весть примчится к вам.
Огней сигнальных будет цепь ярка!
Вы молнией на недруга ударьте
И сбросьте гнет тиранов — на века!

По этому ущелью он поедет;
Другого в Кюснахт нет пути… И здесь
Я все свершу… благоприятен случай.
Куст бузины меня надежно скроет,
Оттуда я стрелой тебя достану,
А для погони тесен этот путь.
Кончай скорей расчеты с небом, фохт!
Твой час настал. Ты должен умереть!
Я прежде жил спокойно и беззлобно,
Одних зверей стрелою поражал, —
Убийство мне на ум не приходило…
Теперь ты мир моей души смутил,
И в яд змеиный превратил во мне
Ты молоко благочестивых мыслей.
Ты сам вложил мне в руки этот лук:
Кто в голову родного сына целил,
Сумеет в сердце поразить врага!
Детей невинных, верную жену
Я защищать от ярости твоей
Обязан, фохт!.. Когда рукой дрожащей…
Упорный лук натягивал я свой…
Когда меня ты с дьявольским злорадством
Стрелять в родного сына принуждал…
И тщетно умолял я о пощаде…
Тогда в душе я страшную дал клятву —
Ее лишь бог слыхал, — что первой целью
За этим выстрелом в дитя послужит
Мне грудь твоя… И тот обет священный,
Который лютой порожден был мукой,
Исполню я… Мой лук тому порукой.
Ты господин мой, ты имперский фохт;
Но разве мог себе сам император
Позволить столько?.. Он тебя послал,
Чтоб суд творить — пусть строгий, он разгневан, —
Но не над всеми злобно потешаться
И на носить преступные удары.
Есть бог вверху для мщенья и для кары.
Могильный мрак несущая стрела,
Бесценное сокровище мое!
Лети, вот цель, что к просьбам и моленьям
Была всегда глуха и недоступна…
Но пред тобой она не устоит…
Ты ж, крепкая тугая тетива,
Так часто мне служившая на играх,
Не выдавай меня и в грозный час!
Мой верный друг, покорна будь усилью,
Ты часто окрыляла мне стрелу.
Без промаха единственной стрелой
Сразим врага — в колчане нет другой.