Жюль Ромэн: Кнок, или Чудеса медицины

Г-жа Парпале.Впрочем, почти никто больше одного раза не приходит.

Кнок.Что?

Г-жа Парпале.Да, это так.

Доктор Парпале принимает беспечный вид.

Кнок.А как же вы поступаете с регулярными пациентами?

Г-жа Парпале.С какими регулярными пациентами?

Кнок.Да с теми, которых вы навещаете по несколько раз в неделю, по несколько раз в месяц?

Г-жа Парпале.Ты слышишь, о чем говорит доктор? О клиентах, какие бывают у булочников, у мясников! Доктор похож на всех новичков. Он живет в мире иллюзий.

Доктор,кладет руку на плечо Кнока. Поверьте мне, дорогой коллега. Здесь вас ждет наилучший род клиентуры: такой, который позволяет вам сохранить независимость.

Кнок.Независимость? Вы надо мной смеетесь!

Доктор.Позвольте мне вам объяснить! Я хочу сказать, что вы не зависите от милости нескольких пациентов, которые могут со дня на день выздороветь и потеря от которых колеблет ваш бюджет. Завися от всех, вы не зависите ни от кого. Вот в чем дело.

Кнок.Иными словами, мне следовало захватить с собой коробку червяков и удочку. Но, может быть, там в горах можно это достать? (Он задумчиво делает несколько шагов, смотрит на автомобиль, затем в полуоборот). Положение начинает выясняться. Дорогой коллега, вы мне уступили за несколько тысячефранковых билетов, которые я остаюсь еще вам должен — клиентуру, во всех отношениях похожую на эту машину (он дружески по ней похлопывает), о которой можно сказать, что для девятнадцати франков она дешева, но если запросить двадцать пять, то она не стоит такой цены. (Поглядывает на нее с видом знатока). Так вот! У меня широкая натура, и я даю вам за нее тридцать.

Доктор.Тридцать франков? За мой торпедо? Я не отдам его за шесть тысяч.

Кнок,с досадой. Я так и знал! (Снова смотрит на колымагу). Значит, мне не придется купить этот автомобиль.

Доктор.Да, если вы не хотите говорить серьезно.

Кнок.Жаль. Я думал сделать из него бретонский сундук. (Отходит от автомобиля). Что до вашей клиентуры, я бы от нее отказался со столь же малым сожалением, если бы не было поздно.

Доктор.Позвольте вам заявить, дорогой коллега, что вы жертва… ложного впечатления.

Кнок.Я скорее бы сказал, ваша жертва. Впрочем, я не люблю жаловаться, и когда даю провести себя, то виню лишь самого себя.

Г-жа Парпале.Провести! Протестуй, мой друг. Протестуй.

Доктор.Я более всего хотел бы разубедить доктора Кнока.

Кнок.Что касается сроков выплаты, то вы напрасно установили трехмесячные в стране, где клиент признает лишь годичные. Это придется изменить. Во всяком случае, не беспокойтесь на мой счет. Я ненавижу долги. Хотя, правду сказать, это гораздо менее мучительно, чем какой-нибудь прострел или обыкновенный чирей на бедре.

Г-жа Парпале.Как! Вы не хотите нам платить в положенные сроки?

Кнок.Я горю желанием, сударыня, платить вам, но я не имею никакой власти над календарем и не в силах передвинуть дату Кощеева дня.

Г-жа Парпале.Михайлова дня!

Кнок.Михайлова дня!

Доктор.Но у вас есть же какие-нибудь сбережения?

Кнок.Никаких. Я живу на свой заработок. Или, лучше сказать, жажду жить на него. И для меня тем печальнее мифический характер проданной мне вами клиентуры, что я собирался испробовать на ней совершенно новые методы. (Немного подумав и как бы про себя). Правда, что проблема только слегка изменилась.

Доктор.В таком случае, дорогой коллега, вы особенно неправы, предаваясь преждевременному отчаянию, которое является лишь расплатой за вашу неопытность. Нет спора, медицина — широкое поле. Но жатва не растет на нем сама. Вас слегка обманули юные мечты.

Кнок.Ваши слова, дорогой коллега, полны неточностей. Начнем с того, что мне сорок лет. Если у меня и есть мечты, они не юные.

Доктор.Допустим. Но вы никогда не практиковали.

Кнок.Вы опять ошибаетесь.

Доктор.Как! Не говорили ли вы мне, что защитили вашу диссертацию лишь прошлым летом?

Кнок.Да, тридцать две страницы в восьмую листа, под заглавием: «О ложном здоровом самочувствии», с эпиграфом, взятым мною якобы из Клода Бернара: «Здоровые люди на деле — лишь больные, не сознающие этого».

Доктор.Значит, мы с вами согласны, дорогой коллега?