Михаил Лермонтов - Арбенин

Тебя понять, ей богу, трудно,
Чего ты требуешь, могу ль я отгадать?

Да, требовать любви, конечно, безрассудно,
Я и не требую – мне поздно покупать
Лукавый поцелуй признаньями и лестью.
Моя душа с твоей душой
Не встретились... что делать – бог с тобой…
Позволь мне дорожить по крайней мере честью!..
Честь, имя – вот чего я требую от вас.
Вы их толпе на поруганье дали,
Я внятно говорю... вы всё не понимали,
Поймите же меня, хотя на этот раз.

Мне отвечать вам было б стыдно.

Стыд? так – пора – его давно не видно...
Зачем явился он теперь!
Гоните прочь его скорей, в окно иль в дверь,
Откуда входит к вам любезный,
Чувствительный, услужливый князек.

Так вот что? это мне урок...

И, верно, бесполезный.

Не знаю, кто оклеветал меня,
Я это заслужила,
Смеялась, резвилась, шутила,
Нет, с нынешнего дня
Не будет сметь ко мне приблизиться мужчина
На расстояньи в три аршина!

Решусь не говорить, решуся не смотреть,
Не танцевать, за картами сидеть,
Как кукла, как статуя,
Тогда на вас, конечно, угожу я!
Тогда вы скажете – вот верная жена!
Как зло на всех глядит она.

Смешно, смешно, ей богу,
Не стыдно ли, не грех
Из пустяков поднять тревогу.

Дай бог, чтоб это был не твой последний смех.

О! если ваши продолжатся бредни,
То это, верно, не последний.

Увидим.

Я тебя люблю,
Мне жаль тебя, Евгений.

Ну, по чести,
Признанье в пору...

Выслушай, молю,
– Я оправдаюсь.

Нет.

Чего ж ты хочешь?

Мести!

Кому ж ты хочешь мстить?

О, час придет,
И право, мне вы надивитесь!

Не мне ль?

Геройство к вам нейдет.

Кому ж?

Вы за кого боитесь?

О это нестерпимо!.. что ж он сам
Не явится сюда, мой тайный обвинитель,
Пусть повторит при мне – пускай покажет вам
Все доказательства... вы этого хотите.
А если он не явится? Какой
Найдете вы предлог, чтоб оправдаться?

Но право вы слезы не стоите одной,
И мне приличнее смеяться!

Так суждено мне, может быть,
Весельем оскорблять, страданием смешить!
И что за диво? у других на свете
Надежд и целей миллион,
У одного богатство есть в предмете.
Другой в науки погружен;
Тот добивается чинов, крестов иль славы,
Тот любит общество, забавы,
Тот странствует, тому игра волнует кровь.
Я странствовал, играл, был ветрен и трудился;
Постиг друзей, коварную любовь;
Чинов я не хотел, а славы не добился.
Богат и без гроша был скукою томим,
Везде я видел зло и гордый перед ним
Нигде не преклонился.
Всё, что осталось мне от жизни, это ты,
Созданье слабое, но ангел красоты:
Твоя любовь, улыбка, взор, дыханье,
Я человек – пока они мои;
Без них нет у меня ни счастья, ни души,
Ни чувства, ни существованья!
Но если я обманут... если я
Обманут... если на груди моей змея
Так много дней была согрета, – если точно
Я правду отгадал... и лаской усыплен
С другим осмеян был заочно?
Послушай, Нина... я рожден
С душой кипучею, как лава;
Покуда не растопится, тверда
Она как камень... но плоха забава
С ее потоком встретиться! тогда,
Тогда не ожидай прощенья, —
Закона я на месть свою не призову!
Но сам без слез и сожаленья
Две наши жизни разорву!

Не подходи... о, как ты страшен.

Неужели!
Я страшен! – Нет! – ты шутишь, я смешон...
Да, ты своей достигла цели;
Зачем же не пришел полюбоваться он
Моим отчаяньем!.. Теперь бы очень кстати
Вчерашний разговор вам повторить живой;
Чай, в промежутках ласк, объятий
Смеялись вы жестоко надо мной.