Владимир Набоков - Трагедия господина Морна. Пьесы. Лекции о драме

Вот и она. Ты побеседуй, Стречер,
а у меня есть дело…

Добрый вечер,
медлительная Сильвия; я рад,
что здесь, опять, склоняюсь неумело
перед тобой; что ты похорошела;
что темные глаза твои горят,
лучистого исполнены привета,
прекрасные, как солнечная ночь, —
когда б господь дозволил чудо это…

Смеетесь вы…

Смеяться я не прочь;
но, Сильвия, смеяться я не смею
перед святыней тихой чистоты…

Мы с мая вас не видели…

И ты
скучала?

Нет. Скучать я не умею:
все божьи дни — души моей друзья,
и нынешний — один из них…

Мне мало…
Ах, Сильвия, ты все ли понимала,
когда вот здесь тебе молился я
и вел с тобой глубокую беседу
и объяснял, что на лето уеду,
чтоб ты могла обдумать в тишине
мои слова. Печально, при луне,
уехал я. С тех пор тружусь, готовлю
грядущее. В июне я торговлю
открыл в недальнем Гровсей. Я теперь
уж не бедняк… О, Сильвия, поверь,
куплю тебе и кольца, и запястья,
и гребешки… Уже в мешках моих
немало тех яичек золотых,
в которых спят — до срока — птицы счастья…

Вы знаете, один мне человек
На днях сказал: нет счастия на свете;
им грезят только старики да дети;
нет счастия, а есть безумный бег
слепого, огневого исполина,
и есть дешевый розовый покой {104} 104 …нет счастия на свете <���…> а есть безумный бег <���…> и есть дешевый розовый покой… — Перефразированные строки стихотворения А. С. Пушкина «Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит…», ср.: «На свете счастья нет, но есть покой и воля»; «Давно, усталый раб, замыслил я побег» (А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. В 10 т. Л.: Наука, 1977. Т. 3. С. 258).
двух карликов из воска. Середина
отсутствует…

Да, сказано… Какой
дурак изрек загадку эту?

Вовсе
он не дурак!

А! Знаю я его!
Не царствует ли это божество
в глухих лесах от Глумиглэн до Гровсей
и по дороге в Старфилд?

Может быть…

Так этот волк, так этот вор кровавый
тебе, тебе приятен? Боже правый!
Отец твой — трус: он должен был убить,
убить его, ты слышишь? Что ж, прекрасно
устроился молодчик: пьет и жрет
да невзначай красотку подщипнет..
У, гадина!..

Он — человек несчастный…

Несчастного сегодня встретил я…
Конь шагом шел, в седле дремал я сладко;
вдруг из кустов он выполз, как змея;
прищурился, прицелился украдкой;
тогда, вздохнув, — мне было как-то лень, —
я спешился и так его шарахнул,
так кулаком его по брылам трахнул,
что крикнул он и тихо сел на пень,
кровавые выплевывая зубы…
«Несчастный» — ты сказала? Да, ему бы
давно пора украсить крепкий сук
осиновый! «Несчастный» — скажет тоже!
Он подошел, а я его по роже
как звездану…

Э, полно, полно, друг!
Хоть ты у нас боец не безызвестный, —
но мнится мне, что воду правды пресной
ты подцветил вином невинной лжи.

Ничуть… Ничуть!

Твой подвиг беспримерен,
и ты — герой; но, друг мой, расскажи,
как это так, что в мыле смирный мерин,
а сам герой без шапки прискакал?

Оставь, отец: меня он развлекал
лишь вымыслом приятным и искусным.
Он говорил…

Я говорил одно:
я говорил, что Сильвии смешно
умильничать с бродягой этим гнусным,
я говорил, что кровью все леса
измызгал он, что я его, как пса…

Довольно, друг! Задуй свой гнев трескучий,
не прекословь девическим мечтам;
ведь сто очей у юности, и там,
где видим мы безобразные тучи,
она увидит рыцарей, щиты,
струящиеся перья и кресты
лучистые на сумрачных кольчугах.
Расслышит юность в бухающих вьюгах
напевы дивья. Юность любит тьму
лесную, тьму высоких волн, туманы,
туманы и туманы, — потому,
что там, за ними, радужные страны {105} 105 …кресты / лучистые на сумрачных кольчугах. / Расслышит юность в бухающих вьюгах / <���…> туманы <���…> радужные страны… — Рифмы и лексика стихотворений А. Блока «Снежная дева», 1907 (ср.: «Она дарит мне перстень вьюги / За то, что плащ мой полон звезд, / За то, что я в стальной кольчуге, / И на кольчуге — строгий крест». — А. Блок. Собр. соч.: В 8 т. М; Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. Т. 2. С. 268), «Не ты ль в моих мечтах, певучая, прошла…», 1901 (1913) (ср.: «Тебя пою, о да! Но просиял твой свет / И вдруг исчез — в далекие туманы. / Я направляю взор в таинственные страны…» — Там же. С. 109) и др., а также автореминисценция стихотворения «За туманами плыли туманы» (1921), написанного на смерть Блока: «За туманами плыли туманы, / за луной расцветала луна… / Воспевал он лазурные страны…» (Н1. С. 448).
угадывает юность… Подожди,
о, подожди, — умолкнут птицы-грезы,
о сказочном сверкающие слезы
иссякнут, верь, как теплые дожди
весенние, и выцветут виденья…