Франка Раме - Я жду тебя, любимый…

Звонит телефон.

(Снимает трубку.) Але!.. (Низким голосом, взволнованно.) Родной, зачем ты звонишь? (Громко соседке.) Это тот самый молодой человек! (Снова «интимным «голосом.) Прошу тебя, больше сюда не звони!.. Как я с тобой увижусь, если он запирает меня на ключ?! Ну, приди и отопри!.. Чем ты отопрешь?! (Испуганно.) Вот этого не надо… Але, але!.. (Соседке.) Повесил трубку. Сумасшедший, сумасшедший! Говорит, что придет и отопрет дверь кривым гвоздем… Да знаю, знаю, что не сумеет отпереть, но я-то хороша буду, если вдруг выйдут соседи и увидят, как он ковыряет в моем замке кривым гвоздем!

Слышен стук в дверь.

Вот он! Уже здесь. (В испуге направляется к входной двери.) Уходи, сейчас муж придет!.. (Изменившимся голосом .) Кто?.. Деньги? Какие деньги? (Соседке.) Господи, беда… Это тот, который деньги давал, кредитор. (Через дверь.) Дома никого нет!.. Я? Я — служанка! Да, я сказала «муж придет», потому что мой муж здесь поваром… Хозяев нет, они уехали. В круиз. На автомобиле. Приказали никому не открывать, ни с кем не разговаривать, не слушать радио, не ставить пластинки. И ключей у меня нет… Господи, что я говорю?! (Кредитору.) Нет ключей, потому что меня запирают. Хозяйка думает, что я ворую, ну и, в общем… Не беспокойтесь, я с голоду не умру, у меня запас продуктов… Полицию? Зачем полицию? (Про себя.) Не иначе, родственник этой моей соседки. (Указывает в сторону соседки, затем кредитору.) Синьор! Синьо-ор!.. (Подойдя к окну.) Ушел. Ушел звать полицию. Здесь какое-то надувательство. Это он нарочно меня пугает.

Снова стук в дверь.

Вот — опять стучат. Ну, кто еще? Кредитор, полиция, этот сумасшедший мальчишка? Все, молчу, ни с кем не разговариваю. Требовательный стук в дверь. Неужели полиция?

Слышен громкий крик: «Мария! Мария!»

Это мой муж! (Подходит к двери.) Альдо, ты? Чего стучишь? А?.. Не работает звонок, так у тебя ж ключ есть, возьми и открой! Ключи потерял? Мамочки! Что со мной будет! Я же на самом деле умру здесь от голода, высохну заживо, как святая мученица… И я, и ребенок, и деверь со своей ручищей… Какая смерть, какая страшная смерть!!! (Мужу.) Твой друг приходил, тот, у которого ты одалживал деньги. Пошел звать полицию… Нет, со мной он не разговаривал, что я — дура? Он со служанкой разговаривал. Как — с какой? Разве у нас нет служанки? У тебя же есть! Служанка, нянька, медсестра, бессменная работница широкого профиля: чего изволите — сделать, приготовить, накормить, убрать, помыть, постирать, погладить, протереть, подмести, поболтать, ублажить, переспать!.. Нет, это не истерика и не придурь. Я очень рада, что придет полиция, и мы, наконец, покончим со всем этим. А теперь — убирайся вон, чтоб духу твоего здесь не было! (В ярости; отчаянно ищет грубое слово, чтобы адресовать его мужу.) Ты… ты… Слепой!!! (Сообразив, что сказала, понурая возвращается к столу. Соседке.) Надо же: столько знаю крепких слов, а взяла и брякнула: «Слепой»!.. С чего бы это? Он прекрасно видит… Да, обмишурилась… Но пару ласковых я ему все-таки сказала!

Слышен надрывный детский плач.

Ребенок… Синьора, у меня ребенок плачет! Он с самого рождения еще ни разу не просыпался. Это в первый раз, синьора, — что-то случилось… (Убегает со сцены в левую дверь.) Ты что тут делаешь, в моей комнате, козел недобитый? Ребенка разбудил нарочно, чтоб меня заманить!.. А ну убери свою руку! Руку убери. И не хватай меня! Пусти!

Плач ребенка.

Спи, мой маленький, спи, не плачь.

Звонит телефон.

Мерзавец! Халат порвал… совсем новый… Да что же это такое… Иду, иду… С тобой после поговорим, когда братец твой явится. (Выходит на сцену в обрывках халата, от которого осталась верхняя часть.) Если явится… (Берет трубку телефона.) Але!.. (В ярости.) Ну, хватит! Прекратите говорить гадости, иначе я… Иначе… Я не знаю, что сделаю… Я вам бомбу воткну… в телефон! У вас челюсти повылетают! Развратник! И как только не стыдно! Ведь я — мать двоих детей! А если кто-нибудь другой станет то же самое говорить вашей маме? Что она скажет? Представьте себе: ваша старенькая мама, сидя у камина, тихо вяжет шерстяной чулок, а в это время… А-а-а, замолчал! Заткнулся, сволочь!.. Вот, наконец я нашла нужное слово — то самое слово, от которого бьется сердце рядового итальянца: МАМА! (Пауза. Кладет трубку.) Он сирота! (Разражается ругательствами в сторону телефонного аппарата.) Сволочь, гад, козел!!! (Соседке.) Вы видели, синьора, что мой деверь выкинул? На своей каталке приехал в комнату, ребенка разбудил… (Зовет.) Синьора, синьора!..