Уильям Шекспир - Юлий Цезарь

Лигарий, есть для подвига предлог.

Да, повод есть — достойный из достойных.

Клянусь богами Рима, я здоров!

Недуги, прочь! О римлянин великий,

Потомок славный доблестного предка!

Ты, словно заклинатель, оживил

Мой омертвелый дух. Скажи; готов я

С любой неодолимой силой биться

И победить. Так что же надо делать?

Нам нужно возвратить больным здоровье.

Отняв притом здоровье у кого-то?

Да. Расскажу тебе, в чем дело, Кай,

Дорогою к тому, к кому пойдем,

Чтоб это совершить.

Идем скорей.

Воспламенившись, за тобой пойду —

На что, не знаю сам: с меня довольно,

Что Брут меня ведет.

За мною следуй.

Уходят.

Дом Цезаря.

Гром и молния. Входит Цезарьв ночной одежде.

И небо и земля разверзлись ночью;

Во сне Кальпурния кричала трижды:

«На помощь. Цезаря хотят убить!»

Эй, слуги!

Входит слуга.

Господин мой?

Скажи жрецам, чтоб закололи жертву,

И прорицанья их мне сообщи.

Исполню, господин.

(Уходит.)

Входит Кальпурния.

Как, Цезарь? Ты уйти из дома хочешь?

Не должен ты сегодня выходить.

Нет, Цезарь выйдет: ведь всегда опасность

Ко мне крадется сзади, но, увидев

Мое лицо, тотчас же исчезает.

Ты знаешь, Цезарь, я не суеверна,

Но я теперь боюсь. Сказал мне стражник,

Что ужасы такие он видал,

Каких себе представить мы не можем.

На улице вдруг львица окотилась;

Могилы выплюнули мертвецов;

По правилам военного искусства

Меж туч сражались огненные рати,

И кровь бойцов кропила Капитолий,

Был ясно слышен грозный грохот битвы:

Стонали раненые, ржали кони…

По улицам метались привиденья,

Ужасным воем поражая слух.

О Цезарь. Это все необычайно,

И я страшусь.

Как можно избежать

Судьбы, нам предназначенной богами?

Нет, Цезарь выйдет; знамения эти

Даны не только Цезарю, а всем.

В день смерти нищих не горят кометы,

Лишь смерть царей огнем вещает небо.

Трус умирает много раз до смерти,

А храбрый смерть один лишь раз вкушает!

Из всех чудес всего необъяснимей

Мне кажется людское чувство страха,

Хотя все знают — неизбежна смерть

И в срок придет.

Входит слуга.

Что говорят авгуры?

Советуют, чтоб ты не выходил.

Из жертвы внутренности вынимая,

Они в животном сердца не нашли.

Так посрамить желают боги трусость:

Скотиною без сердца Цезарь был бы,

Когда б из страха дома он остался.

Не будет этого: опасность знает,

Что Цезарь поопаснее ее.

Мы — как два льва, два брата-близнеца.

Из нас двоих я старше и страшней.

Нет, Цезарь выйдет.

О, увы, в тебе

Самонадеянность убила мудрость.

Не выходи сегодня; пусть мой страх

Тебя удержит дома, а не твой,

Пошлем мы Марк Антония в сенат.

Пусть скажет он, что болен ты сегодня.

Прошу тебя об этом на коленях.

Антоний скажет им: я нездоров;

Чтоб ублажить тебя, останусь дома.

Входит Деций.

Вот Деций Брут, он передаст им это.

Приветствую тебя, достойный Цезарь!

Пришел я проводить тебя в сенат.

Ты вовремя пришел, чтоб отнести

Сенаторам приветствие мое,

Сказать, что к ним прийти я не могу.

Ложь — не могу, и вовсе ложь — не смею.

Я не хочу прийти; скажи так, Деций.

Скажи, он болен.

Цезарь — им солжет?

Затем ли я так далеко в победах

Простер над миром длань, чтоб опасаться

Седобородым правду говорить?

Скажи им, Деций, — Цезарь не придет.

Великий Цезарь, объяснить им надо,

В чем дело, а не то осмеян буду,

Когда им передам слова.

Во мне причина — не хочу прийти,

И этого довольно для сената.

Но я тебя люблю и потому

Тебе открою все. Меня жена,

Кальпурния, удерживает дома.

Ей снилось, будто статуя моя

Струила, как фонтан, из ста отверстий

Кровь чистую и много знатных римлян