Милан Кундера - Жак и его господин

ЖАК (СЕНТ-ОУЭНУ). У нее длинные ноги?

СЕНТ-ОУЭН (тихо, ЖАКУ). Я бы не сказал.

ЖАК. Но при этом красивый большой зад?

СЕНТ-ОУЭН (тихо, ЖАКУ). Плоский.

ЖАК (ГОСПОДИНУ). Вы мечтатель, мой господин, но я люблю вас за это еще больше!

ГОСПОДИН (СЕНТ-ОУЭНУ). А теперь выслушай мое условие. Пока мы будем пить, ты будешь рассказывать мне об Агате. Какая она во время ЭТОГО. Что в этот момент говорит. Как она ЭТО делает. Как вздыхает. Каково с ней делать ЭТО. Будешь мне об этом рассказывать, мы будем пить, а я буду себе все ЭТО представлять...

Ну, ты согласен? Отвечай!..

Ну, в чем дело? Ты меня слышишь?

СЕНТ-ОУЭН. Да.

ГОСПОДИН. Ты согласен?

СЕНТ-ОУЭН. Да.

ГОСПОДИН. Тогда почему не пьешь?

СЕНТ-ОУЭН. Смотрю на тебя.

ГОСПОДИН. Вижу.

СЕНТ-ОУЭН. Ты такого же роста, как и я. В темноте мы выглядим одинаково.

ГОСПОДИН. Ты о чем? И почему не начинаешь рассказывать? Я хочу поскорее себе все ЭТО представить! Черт побери, рыцарь! Я больше не могу терпеть! Я должен это слышать!

СЕНТ-ОУЭН. Вы требуете от меня, дружище, описания ночи с Агатой?

ГОСПОДИН. Ты не знаешь, что такое страсть! Разве я требую от тебя слишком многого?

СЕНТ-ОУЭН. Напротив. Слишком малого. Что бы ты сказал, если вместо описания ночи я подарил бы тебе саму ночь?

ГОСПОДИН. Саму ночь? Ночь саму?

СЕНТ-ОУЭН (вынимает два ключа). Маленький — от дома, большой — от комнаты Агаты. Я проделываю это, дорогой друг, уже полгода. Гуляю по улице до тех пор, пока на окне не появится горшок с базиликой, после чего открываю двери, тихонько закрываю, тихонько поднимаюсь наверх, тихонько открываю ее дверь. Перед ее комнатой есть гардеробная, там я раздеваюсь. Ее комнатка уже открыта, и она меня ждет в темноте в своей постели.

ГОСПОДИН. И вы хотите уступить мне свое место?

СЕНТ-ОУЭН. С огромной радостью. Но у меня есть одна просьба.

ГОСПОДИН. Ну, какая?

СЕНТ-ОУЭН. Я могу?..

ГОСПОДИН. Само собой, я желаю лишь одного — доставить вам радость.

СЭНТ-ОУЭН. Вы самый лучший друг на свете.

ГОСПОДИН. Не хуже, чем вы. Так что я должен сделать?

СЕНТ-ОУЭН. Я бы хотел, чтобы вы у нее остались до утра. А утром я бы пришел как ни в чем не бывало и застукал вас!

ГОСПОДИН (разражается стыдливым смехом). О, чудесно! Но не чересчур ли это жестоко?

СЕНТ-ОУЭН. Это не будет выглядеть жестоко. Скорее — весело. Я бы перед тем в гардеробной разделся и застукал бы вас...

ГОСПОДИН. Голый! У, да вы развратник! Но можно ли это вообще осуществить? У нас ведь только одни ключи...

СЕНТ-ОУЭН. Мы войдем в дом одновременно. Вместе разденемся в гардеробной и вы пойдете к ней. А когда вам захочется, дадите мне знать — и я к вам присоединюсь!

ГОСПОДИН. О, это чудесно! Это божественно!

СЕНТ-ОУЭН. Так вы согласны?

ГОСПОДИН. Само собой! Но...

СЕНТ-ОУЭН. Но?

ГОСПОДИН. Но, знаете... нет, нет, полностью согласен... Но, знаете, в первый раз, поскольку это в первый раз, может, мне бы лучше самому... а потом, в следующий раз, мы могли бы...

СЕНТ-ОУЭН. Вижу, вы собираетесь нам мстить неоднократно.

ГОСПОДИН. Но раз уж эта месть так сладка...

СЕНТ-ОУЭН. Сладка.

Осторожно, тише, весь дом спит!

ГОСПОДИН. Желаю вам этого, но мне за вас страшно.

СЕНТ-ОУЭН (с подиума вниз ЖАКУ). Милый человек, по всем правилам слуге следует радоваться, когда его господина оставляют в дураках.

ЖАК. Мой господин — добрый человек и прислушивается ко мне. И мне не нравится, когда другие господа, к тому же совсем не добрые, таскают его за нос.

СЕНТ-ОУЭН. Твой господин глупец и заслужил удел глупца.

ЖАК. Возможно, мой господин в некотором смысле и глуп. Но за его глупостью легко различить приветливую мудрость, которую едва ли отыщешь за вашей хитростью.

СЕНТ-ОУЭН. Слуга, влюбленный в своего господина! Так смотри же в оба, чем для твоего господина закончится эта история!

ЖАК. Пока ему хорошо — и я желаю, чтобы это продлилось!

СЕНТ-ОУЭН. Подожди!

ЖАК. Я говорю, что пока ему хорошо — и этого достаточно. Зачем желать большего, если нам “иногда пока хорошо”?

СЕНТ-ОУЭН. Он дорого заплатит за эту счастливую минутку!

ЖАК. А если сейчас ему так хорошо, что никакие неприятности, которые вы ему уготовили, уже не перевесят этого?