Иван Лажечников - Христиерн II и Густав Ваза

           По шишу!

Черт побери, невелика пожива!

А молвит правду-матку,
Ведь принца шведского куда как жаль!
Вот, добрая душа!

Словечко бросит — подарит;
Не то, что Христхен наш — глядит сычом:
Не тем он будь помянут!

Теперь все заняты приемом Эриксона:
Миг дорог...

       Полетай ты, роковая,
И раздери кровавую повязку
С очей, злодейством ослепленных.
Так, видно, Бог в своем совете повелел,
Чтоб избранник его моей рукой владел;
Лишь только он сюда, уж духи мщенья
Ему через меня готовят путь спасенья.

Добро пожаловать! Король трех королевств
Приветствует тебя.

          Кому из вас
Его величество приветствие дарит?

Тебе, Густаву Эриксону Вазе.

Мне? мне, с которого ярмо лишь сняли,
Которого шаг первый на земле
Христьерна был означен униженьем?
Стрелу в вола покорного вонзили
И, болию его чтоб потешаться,
Кругом собрали зрителей наемных:
Теперь цветами жертву убирают;
Но крови не уняться из-под них!

Винюсь, меж нами были счеты,
Которые очистить надо было.
Теперь, Густав, с тобою поквитались,
И старое вино мы новым заменим.
Сюда поближе, к стороне сердечной.

Где я? опомниться я не могу.

Так ты нейдешь на дружеский мой зов?
Гордец! король твой сам к тебе подходит

И руку подает тебе в знак мира.
Ну, руку мне!

       Не троньте, государь,
Еще не стерлось с ней клеймо железа.

Король рукой своей клеймо стирает,
И кто осмелится тебе напомнить,
Что цепи ты когда-нибудь носил,
Поймет тот бремя их.

           Невольно покоряюсь:
Ты за орудие такое взялся,
Какому и враги противиться не смеют.

Елисавета, руку дорогому гостю!

От сердца мой привет.

          (Бальзам чудесный,
Каких глубоких ран не заживишь!)

Когда б я долее на сердце зло держал,
Напомнил бы тебе, как дочь, забыв
Родителя святое приказанье
И стыд девичий, воздала тебе
Дань должную средь рыцарей и дам.
Я, я, отец, не оскорбился этим;
Напротив, — дочери хвалю к тебе вниманье.
Не скрылось также от меня, что паж
Какой-то горячо уж слишком встретил
Тебя, Густав... Другому, не Христьерну,
Он поплатился б головой своей.

Еще благодарю, мой государь!

Теперь ты гость наш, не заложник,
И гостю угодить душой мы рады.
Воспитан ты в горах; охота
Была тебе любимою забавой
Из детства, и лесов мохнатый житель
Не раз под богатырскою рукой
Твоею, издыхая, прославлял
Густава Вазы силу и искусство.
Моя Елисавета — также
Не юга дочь: смирять коней ретивых,
Стрелой оленей метко догонять
И сокола пускать искусно в небо
Рука ее привыкла — вот тебе
Товарищ для охоты; если ты
Не будешь помнить зла.

            Забыто все,
Все, кроме клятв, запечатленных честью
Моей и честью короля Христьерна.
Теперь позволь мне, государь, исполнить
Священный долг: мать ждет меня давно;
Спешу ей дать и сына, и свободу,
И вести об отце моем.