Уолт Уитмен - Стихотворения и поэмы

О, я вдруг увидал: это все языки, и эта трава говорит,

Значит, не зря вырастает она из человеческих уст.

Я хотел бы передать ее невнятную речь об умерших юношах

и девушках,

А также о стариках, и старухах, и о младенцах, только что

оторванных от матерей.

Что, по-вашему, сталось со стариками и юношами?

И во что обратились теперь дети и женщины?

Они живы, и им хорошо,

И малейший росток есть свидетельство, что смерти на деле нет,

А если она и была, она вела за собою жизнь, она не подстерегает

жизнь, чтобы ее прекратить.

Она гибнет сама, едва лишь появится жизнь.

Все идет вперед и вперед, ничто не погибает.

Умереть - это вовсе не то, что ты думал, но лучше.

7

Думал ли кто, что родиться на свет - это счастье?

Спешу сообщить ему или ей, что умереть - это такое же счастье,

и я это знаю.

Я умираю вместе с умирающими и рождаюсь вместе

с только что обмытым младенцем, я весь не вмещаюсь

между башмаками и шляпой.

Я гляжу на разные предметы: ни один не похож на другой,

каждый хорош,

Земля хороша, и звезды хороши, и все их спутники хороши.

Я не земля и не спутник земли,

Я товарищ и собрат людей, таких же бессмертных и бездонных,

как я

(Они не знают, как они бессмертны, но я знаю).

Все существует для себя и своих, для меня мое, мужское

и женское,

Для меня те, что были мальчишками, и те, что любят женщин,

Для меня самолюбивый мужчина, который знает, как жалят

обиды,

Для меня невеста и старая дева, для меня матери и матери

матерей,

Для меня губы, которые улыбались, глаза, проливавшие слезы,

Для меня дети и те, что рождают детей.

Скиньте покровы! предо мною вы ни в чем не виновны, для меня

вы не отжившие и не отверженные,

Я вижу сквозь тонкое сукно и сквозь гингэм,

Я возле вас, упорный, жадный, неутомимый, вам от меня

не избавиться.

8

Младенец спит в колыбели,

Я поднимаю кисею, и долго гляжу на него, и тихо-тихо отгоняю

мух.

Юнец и румяная девушка свернули с дороги и взбираются

на покрытую кустарником гору,

Я зорко слежу за ними с вершины.

Самоубийца раскинулся в спальне на окровавленном полу,

Я внимательно рассматриваю труп с обрызганными кровью

волосами и отмечаю, куда упал пистолет.

Грохот мостовой, колеса фургонов, шарканье подметок,

разговоры гуляющих,

Грузный омнибус, кучер, зазывающий к себе седоков, цоканье

копыт по булыжнику.

Сани, бубенчики, громкие шутки, снежки,

Ура любимцам толпы и ярость разгневанной черни,

Шелест занавесок на закрытых носилках - больного несут

в больницу,

Схватка врагов, внезапная ругань, драка, чье-то паденье,

Толпа взбудоражена, полицейский со звездою быстро

протискивается в середину толпы,

Бесстрастные камни, что принимают и отдают такое множество

эхо,

Какие стоны пресыщенных или умирающих с голоду, упавших

от солнечного удара или в припадке,

Какие вопли родильниц, застигнутых схватками, торопящихся

домой, чтобы родить,

Какие слова жили здесь, и были похоронены здесь, и вечно

витают здесь, какие визги, укрощенные приличием,

Аресты преступников, обиды, предложения продажной любви,

принятие их и отказ (презрительным выгибом губ),

Я замечаю все это, отзвуки, отголоски и отсветы этого

я прихожу и опять ухожу.

9

Настежь распахнуты ворота амбара,

Медленно въезжает фургон, тяжело нагруженный сеном,

Яркий свет попеременно играет на зеленом и буром,

Новые охапки сена наваливают на примятый, осевший стог.

Я там, я помогаю, я приехал, растянувшись на возу,

Я чувствовал легкие толчки, одну ногу я закинул за другую,

Я ухватился за жерди и прыгаю с воза, я хватаю тимофеевку

и клевер,

Я кубарем скатываюсь вниз, и мне в волосы набивается сено.

10

Далеко, в пустыни и горы, я ушел один на охоту,

Брожу, изумленный проворством своим и весельем,

К вечеру выбрал себе безопасное место для сна,

И развожу костер, и жарю свежеубитую дичь,

И засыпаю на ворохе листьев, а рядом со мною мой пес и ружье.

Клиппер несется на раздутых марселях, мечет искры и брызги,

Мой взор не отрывается от берега, я, согнувшись, сижу за рулем

или с палубы лихо кричу.

Лодочники и собиратели моллюсков встали чуть свет

и поджидают меня,

Я заправил штаны в голенища, пошел вместе с ними, и мы

провели время отлично;

Побывали бы вы с нами у котла, где варилась уха.

На дальнем Западе видел я свадьбу зверолова, невеста была