Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы

Пройдут каналом теплоходы —
От Волги к Дону вдаль.
Он создан волею народа,
А воля — это сталь!

Начинался рейс не по-привычному,
И посадка не была проста,
Пассажиры были необычными —
Палубные заняли места.

«Я хочу, чтоб всё было по нраву им! —
Капитан команде пробасил.—
Сколько лет хожу по Волге, плаваю,
А такого чуда не возил!»

И от пассажиров верхней палубы,
Плывших Волгой, реченькой родной,
Ни одной не поступило жалобы
Письменной и устной — ни одной!

Нет, мы подтвердим еще для точности,
Что цветы, не знавшие невзгод,
Благодарность вынесли цветочницам
За любовь и ласку, за уход!

Закивали ирисы бутонами,
И уже не ставил под вопрос
Их судьбу веселую, зеленую
Сам руководитель группы роз!

Она такой не будет и в помине,
Ее наш труд с недолей разлучит.
За Сталинградом степь легла в полыни,
От той полыни воздух чуть горчит.

Веками степь не видела заботы,
Заснул чабрец — не разбудить грозой.
Кругом полынь.
Как будто плакал кто-то
И степь прожег соленою слезой.

Сухая степь легла за Сталинградом,
Она из века в век была такой.
Степная речка названа Отрадой,
А от нее отрады никакой.

Она как будто выкрашена охрой.
Весной не то чтоб пойму затопить,
Уже в средине мая пересохла,
Она сама, как чибис, просит пить!

Так шли года, катились дни за днями,
И поперек степи большой и вдоль,
Среди полыни белыми ремнями,
Стянув раздолье, выступила соль.

Я вижу степь, где в тополях и кленах
Зеленый шум, зеленый гул.
Иной она идет за Волго-Доном,
Не только там, где саблей он сверкнул!

Я вдаль смотрю и вижу — на просторе,
С дубравами среди цветных лугов,
Раскинется вовсю седьмое море,
В котором не увидишь берегов!

Оно заплещет, солнцем налитое,
И прозвенит, как песня, день-деньской,
И зашумит волною золотою,
Она — родня волне волго-донской.

Его заденут трепетные зори,
Пройдут комбайны по его волнам.
Живи, расти, цвети, седьмое море,
Где золото с лазурью пополам!

Казак ехал степью, и в дальнем пути
Хотел он казацкое море найти.

«Напрасно ты ищешь, не верь никому,—
Полынная степь говорила ему. —

В степи только носится желтая пыль
Да ветер качает полынь да ковыль.

Скачи, не доскачешь никак до воды,
Давно к ней, казак, затерялись следы».

Но шла и летела другая молва,
Но мчались над степью другие слова!

«Еще проскачи, на полынь наступи,
Увидишь, как плещется море в степи.

Безбрежное море далёко легло,
То синей, то мутной волной зацвело.

Там ветер гудит и летает морской
Над степью казацкой, над степью донской».

И стал долгий путь казаку не тяжел,
Он степь не покинул, а море нашел!

По морю гуляет казак молодой,
Казачка-морячка идет за водой.

Туда по тропинке проходит она,
Где волго-донская вскипает волна,

Где алые зори на море степном,
Где тонут закаты под самым окном!

Где гаснет закат, нет, не гаснет, горит…
Казачке казак молодой говорит:

«Казачка, мы были с тобой степняки,
А стали теперь навсегда моряки.

Чтоб море увидеть, чтоб на́ море стать,
Не надо, казачка, свой дом покидать.

Куда ни пойди и куда ни ступи,
Шумит наше море в родимой степи.

С ним служба и дружба, на нем я найду
Матросскую долю в казацком роду.

В казацкой станице, в казацком краю
Уж где-то мне шьют бескозырку мою!»

По морю гуляет казак молодой,
Казачка-морячка идет за водой.

Увидев в степи небывалое дело,
Зеленая роща всю ночь прошумела.

К ней хлынули трели веселые птичьи,
Везде зазвенели запевки девичьи.