Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы

Вон она идет в венке лиловом,
Неподкупна, пламенна, чиста,
И перед каким-то вечным словом
Тихо раскрываются уста.

Москва, Москва!
Неслыханными днями
Ты стала всем в моей судьбе.
Москва! Москва!
За дальними морями
Земля гудит немолчно о тебе.

Она встает в лазури или в дыме,
Она берется сразу за дела,
Пред ней, как щит, твое простое имя,
А без тебя она бы не цвела!

Она была бы ра́спята врагами.
Везде над ней померкла б синева,
И если блещет солнце над лугами,
То потому, что ты, Москва, жива!

Что ты цветешь, что пламенные весны
Летят к тебе,
что кровью ран горит
Великий, вечный стяг твой
звездоносный,
Что, с ветром споря, вьется и шумит…

Мой лазоревый цветок,
Здравствуй, Шлюшень-городок!
На реке, реке Неве,
На канавах, на траве,
Возле поздних ледоходов,
Возле белых пароходов,
Возле заводей и плесов,
Возле барок с новым тесом,
Возле Ладожского моря,
Возле счастья, возле горя,
Возле распрей обоюдных,
Возле песенок подблюдных!
Здравствуй, Шлюшень-городок,
Мой лазоревый цветок!
Здравствуй, свет мой горожанка,
Молодая ладожанка!

В снега и болота,
В седую пургу
Я вел через Ладогу
Две «МГУ» [7] «МГУ» — мощная громкоговорящая установка. .

Сказал генерал,
Что известна дорога
Ему лишь да мне,
Ну и… господу богу!

Уж лучше двоим
Была бы известна…
(За этот намек
Извини, царь небесный!)

…А Ладога злилась,
А Ладога выла.
Когда это было,
Когда это было?

А было зимой
Сорок третьего года,
Когда бушевала
Вовсю непогода,

Когда в нашей доле —
Наган да граната,
Наган да граната,
Да Месть и Расплата;

Наган да граната,
Блиндаж в три наката,
Да в лютую стужу
По сто грамм на брата!

Когда лишь огнем
Полыхали метели
И немцы домой
Уходить не хотели,

Я вел «МГУ»
Уговаривать их.
Свидетели этому
Песня и стих!

Очень точно помню утро это —
Так сказать, из тысячи одно —
По таким немыслимым приметам,
Что не вспомнить было бы грешно!

По России шли тогда метели,
Видно, Север трубку закурил,
Мы тогда в Италию летели,
Спутник со звездою говорил!

Больше всех украсила полянку,
Встала, золотиста и светла.
Ты не заблудилась, россиянка?
Ты ведь до Швейцарии дошла!

Как шумится на чужой сторонке,
Зеленеется в другом краю?
От твоих подруг, моя сестренка,
Я тебе поклон передаю!

Всё оливы, оливы
Да лимонные рощи,
Всё красиво, красиво,
А нельзя ли попроще?

А нельзя ли, чтоб буря
Посильней задрожала,
А нельзя ли, чтоб туча
На лазурь набежала?

Набежала б и скрылась,
Опаленная синью…
А нельзя ли, чтоб сердце
Не грустило так сильно —

По ручьям-непоседам,
По долинам с калиной,
По душевным беседам
На земле соколиной?

Словно свет, ты в грудь вошла, Равенна.
Что сказать мне?
Будь благословенна!
С лодками большими на приколе
Или в море, там на вольной воле.
Храбрецы живут здесь, а не трусы.
Пусть там парус с сердцем Иисуса
С нарисованным
летит с прикола.
Пусть…
Под ним реклама: «Кока-кола».
Так что…
Я пою тебя, Равенна,
Я еще приду к тебе, наверно.
Знаю я, как ты фашистов била,
Сколько сыновей легло в могилы.
Вижу отблеск золотой медали
На твоем щите,
на грозной стали!

Мне сказали:
Флоренция —
Город цветов и любви.
Ты названью такому поверь,
Так и думай о ней,
так зови!
Так зови
от любви,
от всего,
что прославлено ею.
И от имени нежных цветов,
Что синеют
и что пламенеют,
И еще голубеют,
и еще розовеют,
И еще лиловеют,
белеют,
бледнеют…