Константин Батюшков - Полное собрание стихотворений

Но что же сделала пастушка?
Другому сердце отдала.
Любовь красавицам – игрушка,
  А клятвы их – слова!

Всё здесь, друзья! изменой дышит,
Теперь нет верности нигде!
Амур, смеясь, все клятвы пишет
  Стрелою на воде.

Друзья! все гости по домам!
  От чтенья охмелели!
Конец и прозе, и стихам
  До будущей недели!
Мы здесь одни!.. Что делать? Пить
  Вино из полной чаши!
Давайте взапуски хвалить
  Славянски оды наши.

Мы здесь одни!.. Что делать? Пить (и проч.).

Сей кубок чадам древних лет!
  Вам слава, наши деды!
Друзья! Почто покойных нет
  Певцов среди «Беседы»!
Их вирши сгнили в кладовых
  Иль съедены мышами,
Иль продают на рынке в них
  Салакушку с сельдями.
Но дух отцов воскрес в сынах,
  Мы все для славы дышим,
Давно здесь в прозе и стихах,
  Как Тредьяковский, пишем.

Но дух отцов воскрес в сынах (и проч.).

Чья тень парит под потолком
  Над нашими главами?
За ней, пред ней… о страх! – кругом
  Поэты со стихами!
Се Тредьяковский в парике
  Засаленном, с кудрями,
С «Тилемахидою» в руке,
  С Ролленем за плечами!
Почто на нас, о муж седой!
  Вперил ты грозны очи?
Мы все клялись, клялись тобой
  С утра до полуночи
Писать, как ты, тебе служить;
  Мы все с рассудком в споре,
Для славы будем жить и пить,
  Нам по колено море!
Напьемся пьяны музе в дань,
  Так пили наши деды!
Рассудку – гибель, вкусу – брань,
  Хвала – сынам «Беседы»!
Пусть Ломоносов был умен,
  И нас еще умнее;
За пьянство стал бессмертен он,
  А мы его пьянее.

Для славы будем жить и пить.
  Врагу беда и горе!
Почто рассудок нам щадить?
  Нам по колено море.

Друзья! большой бокал отцов
  За лавку Глазунова!
Там царство вечное стихов
  Шихматова лихова.
Родного крова милый свет,
  Знакомые подвалы,
Златые игры прежних лет –
  Невинны мадригалы!
Что вашу прелесть заменит?
  О лавка дорогая!
Какое сердце не дрожит,
  Тебя благословляя?

Что вашу прелесть заменит (и проч.).

Там всё знакомо для певцов,
  Там наши дети милы,
Кладбище мирное стихов,
  Бумажные могилы,
Там царство тленья и мышей,
  Там Николев почтенный,
И древний прах календарей,
  И прах газет священный.
Да здравствует «Беседы» царь!
  Цвети твоя держава!
Бумажный трон твой – наш алтарь,
  Пред ним обет наш – слава!
Не изменим: мы от отцов
  Прияли глупость с кровью;
Сумбур! здесь сонм твоих сынов,
  К тебе горим любовью!
Наш каждый писарь – славянин,
  Галиматьею дышит,
Бежит, предатель сих дружин,
  И галлицизмы пишет!

Наш каждый писарь – славянин (и проч.).

Тот наш, кто каждый день кадит
  И нам молебны служит;
Пусть публика его бранит,
  Но он о том не тужит!
За нас стоит гора горой,
  В «Беседе» не зевает.
Прямой сотрудник, брат прямой
  И в брани помогает!
Хвала тебе, Славенофил,
  О муж неукротимый!
Ты здесь рассудок победил
  Рукой неутомимой.
О, сколь с наморщенным челом
  В «Беседе» он прекрасен
И сколь он хладен пред столом
  И критикам ужасен!
Упрямство в нем старинных лет,
  Хвала седому деду!
Друзья! он, он родил на свет
  Славянскую «Беседу»!

Он нас, сироток, воскормил!

Меня читать он учит.

Моих он «Бардов» похвалил.

Меня в Пиндары крючит.

Хвала тебе, о дед седой!
  Хвала и многи лета!
Ошую пусть сидит с тобой
  Осьмое чудо света,
Твой сын, наперсник и клеврет –
  Шихматов безглагольный,
Как ты, славян краса и цвет,
  Как ты, собой довольный!
Хвала тебе, о Шаховской,
  Холодных шуб родитель!
Отец талантов, муж прямой,
  Ежовой покровитель!
Телец, упитанный у нас,
  О ты, болван болванов!
Хвала тебе, хвала сто раз,
  Раздутый Карабанов!
Хвала, читателей тиран,
  Хвостов неистощимый!
Стихи твои – наш барабан,
  Для слуха нестерпимый;
Везде с стихами ты готов,
  Везде ты волком рыщешь,
Пускаешь притчу в тыл врагов,
  Стихами в уши свищешь;
Лишь за поэму – прочь идут,
  За оду – засыпают,
Ты за посланье – все бегут
  И уши затыкают.
Хвала, псаломщик наш, старик,
  Захаров-преложитель!
Ревет он так, как волк иль бык,
  Лугов пустынных житель;
Хвала тебе, протяжный Львов,
  Ковач речений смелый!
И Палицын, гроза певцов,
  В Поповке поседелый!
Хвала, наш пасмурный Гервей,
  Обруганный Станевич,
И с польской музыкой своей,
  Холуй Анастасевич!
Друзья, сей полный ковш пивной
  За здравье Соколова!
Он, право, чтец у нас лихой
  И создан для Хвостова.
В его устах стихи ревут,
  Как волны в уши плещут;
От грома их невольно тут
  Все барыни трепещут;
Хвала, беседы сей дьячок,
  Бездушный Политковский!
Жует, гнусит и вдруг стишок
  Родит славяноросский.
. . . . . . . . . . . . . . .
  . . . . . . . . . . . . . . .
Их груди каменной хвала!
  Хвала скуле железной!