Велимир Хлебников - Том 3. Поэмы 1905-1922

В зозивея – зелень дерева,
Нижеоты – темный ствол,
Мамэами – это небо!
Пучь и чапи – черный грач.
Запах вещей числовой
Между деревьев стоит.

Вэ облаков, Вэ звезд ночного вала,
Вэ люда кругом оси,
Вэ веток кругом дерева, Вэ ветра
И волны, Вэ девушки волос,
И Ла земли лугу небес.
Земного лепестком подсолнуха,
И вся земного шарада,
И ты, ладья земли, где луч небес – моряк,
Где дышет Ми , небесная Мора,
В Че моря черных зорь!
По небосвода, Ри и Ро !
Чтоб Го созвездий над тобой,
Где ласа туч над ласой!
Пи далее и далее в ночную темноту.
В ночную Ту , в ночную темь, где Та ,
Где неба Мо и За-за синего огня.
О Зеа зелени и Меа вод!
Когда дневного света Ни
В Че думы городской,
Далёко светлого Солона,
Уже сияющее Да , восходит – Да огня,
Где За-за зелени,
Где За-за белых облаков,
Где За-за огневого;
В час свету Но и Ту ,
Где божье Ни, Ни-ни божеств,
Где Пэ божеств с крылами мрака,
В Че думы человека.
Веревка веры, вицей вейся,
Будь Вэ великого возврата,
Как волосы на черепе писателя миров,
Вей веткою сосны божеств,
Где гнезда вьет ничто.
И верея миров полночных
В За мира человека кинь,
Ха думы – Ни речей,
Че думы – До речей,
Го люди, смотрите на небо:
Че зори так велят!
Мне Го ум повелел
Ввести Го нравы
Летучего правительства
Земного шара,
Как мотылек порхающий
По лугу имен.

Вэ конского хвоста
Целует Мо людей,
Вэ конского хвоста
Целует Го ушей.
Ша облаков – Ха летчиков полета,
А Эли знамени трепещат алым,
Го копий – Эль знамен,
Го седел – всадник
– Ка навеки!
Го мертвецов
На Пи коней.

Обнаженный костяк слова
Хлам – остатки, могила и мрак или Эм ,
Того, что ховалось,
Того, что холилось, – мор худобы, утвари смерть,
Сила хлева и холи в «хла».
И сила могилы, и мора, и малого мрака,
И мела, и мусора в «аме».
Хлам – мука худобы в мельнице времени,
Холи мука
Под молотом часов – разрушителей.
Это мора могила и мразь
Того, что было в хате забот,
И в хлеву из работ,
Что стало мукой под жерновом времени.
Ха – это преграда между убийцей и жертвой,
Волком, ливнем и человеком,
Холодом и телом, морозом и холей.
Эм – разделение объема, ножом и целью
На множество малых частей.
Хлам – разрушенное начало холи,
Хлад – начало разрушающее холю.
Драка, раздор с хлевом: холод <���его> делитель.
Он – мороз, от которого защищают нас:
Хата, хижина, хутор, халупа, хоромы
И много Ха – слов для всяких построек.
Холод – делитель хат,
Делящий холю на малые доли мороза;
Он долото, вонзенное в шею холи,
Долото, рубящее холю,
Между разрушающей точкой
И разрушаемой – преграда,
Застава из телохранителей,
Будут ли они грудью храбрецов –
«Храбры дружины»,
Или бревнами хижины,
Или глиною хаты, камнем хором.
Тына черта между врагом и жертвой –
Эта преграда и есть Ха .
Ховайся за ней, человек,
В великих постройках из Ха .
Дэ – отделение части от целого:
Дробь, доля, долото, деление, дети, двор, дерево.
Хлоп или холоп – опора для холи,
Пружина ее подымающая,
Палка и посох, на который
Любовно легла женская рука холи.
Пэ – двигающее начало и сила.
Холоп – рабочий пар паровоза,
Где женщиной нежится холя,
Пересекая мир сотней колес баловства.
Холоп – двигающая сила
Холи пана,
Пружина, подымающая холю пана,
Рабочее пламя, посылающее пулю
Панской воли в лоб неба,
Он порох, делающий пение пана.
Пружина, посох, все опоры
Для холи пана,
Вы сливаете ваши голоса
И пламенем звучите в Пэ .
Ведь Пэ – удаление одной точки
От другой по прямому пути
И рост объема занятого веществом:
Порох, пламя, пуля, пыж, пушка,
Пальба, пищаль, путь, пепел,
Все около выстрела, любимого паном.
Пламя, растущее в объеме веществ,
Так же как пение – расширенное
Голосом во времени слово.
Да, ты порох панской холи.
Холоп, как прут, несет пышные почки
Панской холи, служебный ей.
Вы пушки их труда для выстрелов неги,
Вы плечо, на которое уперлась ладонь холи
Это напор Пэ , растущего пространства
Между двумя точками,
Как топот копыт цокнул и стукнул в холопе
Пана пламя пустое начать.
Холоп = Хл (холя, хлев, хилый)
+ П (палка, пламя, порох, пар).
Да, это так.
Пан, слушаешь?
Пан –
Пело поле
– Пал!
Дан – дело – дал!
Я дал того, кто дан: это дар,
И кто-то пал к тому, кто пан,
Упал к ногам!
Панам: падам до ног!
Это пар рабочий паровоза,
Где пышное пение пана.
Но тот, кто дан, дал тех
Кто даны.
И если степной пал,
Это тоже паны?
Солнце для лучей пустоты и пустыни,
Пожар простора, сжигающий страну трав,
Пан – это Ни напора солнца,
Ночь пружины, светило пещерных лучей,
Парами праздный паровоз.
Уход Пэ : его нет.
Нети труда звучали в пане
И у пана нет пара,
Как у того, кто дан, нет дара,–
Дар дан = пар пан.
В слово пан, где долго
Нежилось Эн небытия,
Указуя: нет того Пэ ,
Что кликнуло громко в холопе,
Как по полю к тополю
Топот копыт –
Скачки всего опора,
Цокнув подковой
В слух ночной равнины,
Пришло Эль любви, лебедя, лелеки,
Леля, лани, Лаотзы, Лассаля, Ленина,
Луначарского, Либкнехта.
Точно край облака, озаренный
Заревом,
Очерк жизненных судеб
Именем рода,
В ладье любви поплыл
Вес власти, власть легла на лежанку.
( Эль – переход высоты в ширину).
Тяжки кокоры всенародной ладьи,
Бревенчатого уструга севера!
На лыжах звука Эль – либертас и любовь!
Бежит свобода
По счастью людей, не проваливаясь в снег,
Вбегает в слово пан,
Туда где Ни Немоевского,
И Пан – пал!
Как паровоз,
Он знал лишь пар весенних п<���о>р,
И рос, как прут из пола пол<���я>,
И, баловни жизни, кружились паны,
Как легкие боги бега,
Паны кружилися в мазурке.
И на него
Глаза труда навеки зорки.
А паны пену пили
И пали <���в> поле, где пули пели.
Пар, напор и пламя, порох,
Чего нема в панах,
Свидетель Эн ,
Разлились лавиной по земле.
Это шествует Эль !