Аркадий Казанский - «Играю словом…» Стихи разных лет

Я одержим искусством удивленья,
Полны открытий мысли мне нужны.
Я не терплю пустого повторенья,
Привычек рамки слишком уж тесны.

Отбрасываю вредные привычки,
Пустые мысли, скучные дела;
И даже не возьму себе приличных,
Чтобы привычной жизнь мне не была.

Пусть жизнь введёт в водоворот событий
Меня, и закалит в своём котле.
И, вдаль гонимый жаждою открытий,
Искать тебя я буду на земле.

К тебе губами, как к реке приникну,
Любимая, подруга и жена.
Так никогда к тебе и не привыкну,
Ты каждый день мне заново нужна.

И, каждый день, как новую планету,
Тебя я открываю, вновь и вновь.
Не назову тебя своей Джульеттой —
Мы заново изобретём любовь!

Мы плоть от плоти и отец и мать,
У нас опора есть и есть надежда —
Краёв лесных и тишь, и благодать,
Родного дома ветхий облик нежный.

Не нужно нам обителей иных
И райских кущ, где мёдом пахнут реки,
И тесный круг любимых лиц родных
Дороже нам всего, всего навеки.

Холодный зимний ветер ледяной
Нас не пугает, с ним мы всюду дома.
К судьбе не повернёмся мы спиной,
Нам тяжесть рук натруженных знакома.

Судьба нас разорвала, разнесла,
Развеяла по миру и по жизни,
Но не смогла у нас забрать тепла
И веры в счастье, правду и отчизну.

И слёзы на глазах, и счастья смех,
И труд, и отдых нам знакомы с детства.
Мы здесь собрались по призыву тех,
Кто в январе родился в том столетьи.

Кто в яростный и непокорный век
Вложил сердца и руки без остатка —
По праву тот и будет человек,
По праву и в веках ему остаться.

Ах, сёстры, вы двойные колоски,
Разбросанные вдаль летящей бурей.
Мне не удастся удержать тоски
В январский вечер этот хмурый, хмурый.

Вы, милые сестрёночки мои —
Улыбки ваши лица освещают.
Терпенья, веры и большой любви
Сегодня и всегда я вам желаю!

Мы разучились обращаться
Друг к другу жестами на «ты».
Рукой лица, волос касаться
Средь повседневной суеты.

Мы разучились улыбаться,
Когда друг друга видим вновь,
И научились притворяться,
И жалость видеть за любовь.

Мы разучились целоваться
На солнце и в тени гардин.
Мы разучились волноваться,
Когда останешься один.

Мы разучились обниматься,
Сливаясь вдруг наедине.
Мы разучились огорчаться —
Так пусто и тебе, и мне.

Мы разучились удивляться,
Смывает чувства с нас вода.
Мы разучились расставаться
И расстаемся навсегда.

На манеже абстракционистов
Я гляжу на картины и лица.

В изваяньях оживших и мертвых,
В колорите полотен всекрасочных
Каждый сам себя воспроизводит.
Каждый сам по себе абстракция.

Отыщи на газетах измятых
С бутерброда живой отпечаток
Или две-три капли из соусника,
Как от крови ночной от простыни.

А на простынях пятен игрища,
А в каменьях нетёсаных силища.
И картон изломан, как рубище,
Что на чреслах лежит обрубленных.

И в углу возникает пластика,
И танцуют худые, в тапочках.
Передать порыв – жест у мальчика.
Передать испуг – жест у лапочки.

И свингует оркестр разболтанный,
И лабает, кому как нравится,
И стебают строкой нетесаной,
Кто поет иль просто забавится.

И, отвернутые от стены,
Лица к лицам обращены.
В них читают они одни,
Как сияют в душах огни.

Может, бродит здесь тень Дали,
Ищет, ищет свою Гали.

Ширь родной России, без конца и края,
Я объехал, обошёл и облетел.
Можно жить в Европе, Азии, Китае,
Но дышать вольнее здесь мне, в Мари-Эл.

Полной грудью воздух пью я, не пьянея.
Высь густых лесов и неба глубина,
И родных берёзок не сыскать белее,
И прекрасней лиц – прекрасная страна!

Я с высоких круч просторы Волги вижу.
Здесь земля трудом Российским расцвела.
Я хотел бы жить и умереть в Париже,
Если б не было тебя, Йошкар-Ола!