Андрей Григорьев - Я – патриот

Тринадцать лет уже я не колюсь
Создал организацию «ДиМак»
Сейчас, я трезво к радости стремлюсь,
И помогаю, не вступить в тот мрак.

А где мне взять финансы на работу,
Площадки строить, лекции вести,
За свой талант, я благодарен Богу,
За деньги я для Вас пишу стихи

Я уходил из жизни нашей бренной,
Я смысл терял такого бытия,
Меня коварные тянули мысли,
И больше всех измучила игла.

Решил уйти без боли, без страданья,
От передозировки умереть,
Но Бог не внял такого ожиданья,
Оставил муки на земле терпеть.

Очнулся, в вене шприц с подтёком крови,
И голова немыслимо болит,
О Боже, праведный, за что мне эти боли,
За что же на меня ты так сердит.

Не в Рай же я хотел уйти из жизни,
Свой путь по жизни я прошёл в грехах,
Не верил я ни Господу, ни Кришне,
Надеялся, что смерть придёт во снах.

Ты видел Господи мученье моих близких,
Ты ведал состояние моё
Всё, что я делал неподвластно мысли,
Наркотики мне заменяли всё.

Не верил я, что жить смогу иначе,
Что увернуться в силах от иглы,
Но всё ж прозрел и выполнил задачу,
И в правду превратил цветные сны.

Могу любить, грустить, могу смеяться,
Заре весенней радуюсь душой,
Я рад, что жив, пусть Господу воздастся,
И на душе моей сейчас покой.

Пробежал мой взгляд по зоне,
По баракам, по плацу,
Что ж, в неволе как в неволе,
Ну а я домой иду.

Из локалки выйду тихо,
Решка лязгнет за спиной,
И в дежурку за билетом,
Что заменит мне конвой.

Денег, горсть монет блестящих,
Мне вручит ДПНКа
И пошёл куда подальше,
Ну, мужик, иди пока.

Дальше выхода система,
О которой срок мечтал,
Переходы, решки, двери,
Лязг и скрежет о металл.

Вот и всё, замок последний,
Скрежетнул и замолчал,
Я на воле, на свободе,
Сколько лет я это ждал.

Мне жизнь осточертела в этой хате,
На волю мне так хочется взглянуть,
Увидеть солнце красное в закате,
Свободы, милой воздухом вздохнуть

Увидеть то, что видят люди с воли,
Почувствовать, что чувствуют они,
Ворваться в мир свободный от неволи,
Забыть, что пленник ты сырой тюрьмы.

Пройтись неспешно по родным аллеям,
Зайти в ближайший полуночный бар,
Там выпить рюмку крепкого Мартини,
Что б мир ещё теплей и краше стал.

На этой ноте кутаюсь в телагу,
Мне холодно от взгляда моего,
Решётки, шконки, робот со мной рядом,
И только мысль летает далеко.

Сегодня в зоне выходной,
Сегодня праздник Первомая,
Все вольные ушли домой,
Зарплату с шумом пропивая.

А нам субботник предстоит,
Весна в колонии настала,
Растаял снег, а вот под ним
Любого мусора не мало.

Для зеков праздник не удел,
И отдыхать нам только вредно,
Вот так решают мусора,
И улыбаются надменно…

На улице темно, мороз и стужа, холодный ветер в проводах звенит.
Клочок земли, опутанный колючкой, вокруг тайга в потёмках этих спит.

Глухое место на краю Урала, лишенье, голод, холод, мусора,
Худые зеки в стареньких телагах, здесь отбывают срок день ото дня.

В бараке темень, зеки спят в телагах, пар изо рта, в узорах всё окно,
А на окне сидит угрюмый парень, карандашом карябает письмо.