Елена Крюкова - Океан

…пирогами, берегами, буераками, бараками, хищными собаками,
Банями, глухоманями, услонами-казанями,
Погаными пытками, пьяными свитками,
Вашими богатыми выручками,
вашими заплатами-дырочками,
Кишмишами, мышами, поддельными мощами,
Учеными помощами, копчеными лещами,
Ледяными лесами, красными волосами,
Сукровью меж мехами, горячими цехами,
Чугунными цепями, цыплячьими когтями,
Вашими – и нашими – общими – смертями, —
Сыты – по горло!
Биты – по грудь!

А умрешь – упадешь – зубов не разомкнуть:
Крепко сцеплена подкова, сварена сребром —
Ни ударить молотом,
ни разбить серпом,
Ни – в скоморошью – рожу – кирпичом:
Из-под век – кровь на снег,
Ангел – за плечом.

… – Эй, возьмитесь за руки, красные люди!.. —
Не взялись.

Горкой красного винограда
на грязном зимнем блюде
Запеклись.

– Эй, что ж вы не пляшете, скоморохи?!..
Ноги отсохли, ну?!.. —

На морозе распахнуты шинели, ватники, дохи.
Всех обниму: огляну.

– Эй, что молчите…
на меня колко глядите…
как… елка в Новый Год?!..

И с гармонью инвалид
харкнул из глотки холодный болид:
– Дура. Война-то… идет.

…Она все бегала, трясла
За ветхие рукава
Народ; руки, как два весла,
Хватала – и вперед гребла!
А люди в спину ей: «У осла
Разумней голова».

Она так мнила: скоморох!..
С колокольцами,
в алом колпаке!..
А фиксу скалил пустобрех
С кастетом в кулаке.

И, когда она голые ноги ввысь
Взметнула из-под мешка,
Крутясь колесом, —
«Чур меня, брысь!..» —
Крикнули два старика.

«Сдается, тута света конец,
Коль девка сбежала с ума!..»
«Да ну, – процедил пацан, – отец,
Снимают синема!..»

А она все кричала:
«Скоморохи, эй!..
Одежды ваши красны!..
Давайте вверх поведем людей —
От зимы до полной Луны.

До толстой Луны, купчихи, что сосной
Топит медный свой самовар,
По лунной дороге, витой, ледяной,
Как из мертвого рта – пар!

По лунной дорожке,
все вверх и вверх,
Наставляя о звезды синяки,
Катитесь, о люди, швыряя смех,
Как солнечной крови клубки!

Кидая оземь рюмки слез!
Хрустальную жизнь бия!
Пускай на земле трескучий мороз —
Со скоморохом в шубу из кос
Живых – завернулась я!..

И мы дойдем к старухе Луне!
И она нам чаю сольет,
И патлы омочит в белом вине,
И к зеркалу сунет лицо в огне,
И рот беззубый утрет…

И там мы забудем земную боль,
Забудем красные сны;
И в лунной пыли, что – мелкая соль,
Будем плясать, нищета да голь,
На Обратной Стороне Луны…»

КОНЕЦ ПЛЯСКИ СКОМОРОШЬЕЙ,
ИСПОЛНЕННОЙ СИЛОЮ БОЖЬЕЙ.

ГОСПОДЕВИ ГОСУДАРЕВИ ГОРАЗДО ГРОЗНО
БАБЫ-ДЕВИ НЕ РЕВИ В РАСТРУБ СЛЕЗНО

Морозу – верь… древняна дверь…
И воя
Собак – катит пятак —
над головою…
И неба желтый, жирный кус.
Я серых туч боюсь убрус
На темечко надеть
И умереть.

И холод жжет, сжигает кость
и мясо…
Я возвернулась – поздний гость —
со пляса.
Плясали гадко.
Сосали сладко.
Из серых туч глядит дремучье Око
Спаса.

Тяну себя вперед, в мороз
Постыло.
Прищуры слез… завивы кос… —
Все – было.
Ты щучье, тучье, снеговое
Следи над голой головою…
Река вдали… и край земли…
Не обняли. Не помогли.
Нас двое:
Живое. Могила.

Мои облака… облатки…
Медного Солнца бадья…
Я с крыши шагну —

и пяткой —
Куда не ступала я.

Иду по тучам – царица-синица!..
А вы внизу, людишки, махонькие –

в колесе спицы…
А вы, людишки, врассыпную ползете, букашки,
На каракуле улиц завьетесь в барашки,
Со звоном, рюмашки, столкнетесь лбами… —
Губами… – следами… – слезами… – судьбами…
И руки я удилищами к вам опускаю —
И лескою – косы:
но ах!.. не поймаю —
Лишь облако сырое
в кулаке сжимаю,
Лишь влагой небесной
лицо отираю…

И по небу иду —
и не дойду до Рая.