Фридрих Антонов - Александр Македонский. Становление

Э! Там вон, что-то говорят.
Пойдём, послушаем.
(Подходят к группе вокруг Филократа)

Я слышал сын с отцом не ладят,
В раздоре сильном, говорят.
Ты был с посольством Филократ,
Поведай нам об этой ссоре,
А то тут сплетни, аж гудят,
Но правды мало в этом соре.

Филипп с Олимпией развелся
И выбрав новую жену,
Сошёлся с юной Клеопатрой,
И там, на свадебном пиру,
Изрядно выпивший Аттал,
Он дядя этой Клеопатре,
Всех призывать молиться стал,
Чтоб бог наследника послал.
Законного наследника, заметьте!

И этот родственник – Аттал
Разгневал сына – Александра.
Тот как ошпаренный вскочил,
За ним друзья, как по команде,
Царевич чашу со стола схватил:
«По-твоему, я что же, незаконный?»
И в голову Атталу запустил.

Филипп за меч и бросился на сына,
Но сильного в попойках, хмель свалил.
И рухнул царь Филипп, за ложе зацепившись.
А Александр потеху закатил.
«Глядите, – говорит, – на этого владыку!
Он к персам в Азию отправиться хотел,
Сразиться с Дарием, но носом полетел,
Переправляясь тут – из ложа в ложе».
Ну, растащили их…

И что же?
Что дальше было? Дальше что?

А дальше? Что ж могло ещё!
Царевич мать забрал
И прочь ушёл из Пеллы.
Она сестра Эпирского царя.
И род её идёт от Ахиллеса…

Ещё одна хвалебная стезя…

Оставим времени завесу.
А Демосфену только бы затеять спор!
У нас тут интересный разговор.

Помилуйте, какой тут спор?
Но коль божественный царёнок
Захочет впрямь героем стать,
А мы для этого признать
Должны его происхождение?
Извольте! Нам не привыкать!

И отпрыск царственного дома
Пускай считает свой живот
От Зевса или Посейдона,
Иль сразу от двоих ведёт…
Мне это лично – безразлично.

Ну и прекрасно! И отлично!
Дай нам дослушать! Мы хотим!

Суровый рок неотвратим.
Грядёт на нас Арей кровавый,
Зевс, громовержец! Боже правый!
Сожрет нас этот нелюдим.

И не берёт его ничто,
Ни страх пред силой, ни угрозы.
Упрям и крепок Демосфен.

Да, он покрепче этих стен.
Они со временем хиреют,
А он, как видно не стареет.

А что же дальше, Филократ?

Отец одумался, проспался,
Решил вернуть к себе назад
Опору-сына, чуя горе.
Посольство выслал, дал наряд,
Просил скорее возвратиться,
Не помнить зла, забыть беду,
Обид былую череду.

И снова горькая размолвка,
На этот раз брат Аридей
Причиной стал. Раздор! Кручина!
И череда враждебных дней!

Царь Карии хотел с Филиппом
Родством скрепить союз держав
И дочь отдать за Аридея,
Приобретая много прав.

Брат Александра – слабоумен,
Зато имел хороший нрав.
Всё дело сладили, довольны
Филипп и Карий Пиксодар,
Бьют по рукам!

Но Александр
Увидел злое умышленье
По отношению к нему,
Решив, что царской брачной связью
Они закроют трон ему.

И он Филиппу ни полслова,
А к Пиксодару шлёт посла —
Любимца, трагика Фессала,
Уговорить её отца,
Ни с полоумным Аридеем,
А с ним достойно заключить
Союз. И деву получить.

Царь Пиксодар до слёз растроган,
Своё согласие даёт.
Отец об этом узнаёт —
Филипп Всесильный. Он зовёт
К себе упрямца Александра.

Он рвёт, и мечет, и корит
Его за выходки такие.
Его безумцем-гордецом,
И эгоистом, и лжецом
Назвал без совести и чести.

И прочь прогнал его друзей:
Гарпал, Неарх и Птолемей —
В изгнанье посланы,
А с ними и их приятель – Эригей.

Фессала в цепи заковали,
А Александра к нам сюда,
С почетной миссией послали,
Чтоб с глаз долой. И та беда
Пока затихла.

Вот дела!
Выходит он у нас в изгнании?
А может нам против отца
Его использовать умело?
Попробуем пригреть птенца!

Ты что же? Думаешь, что голубь
Его отец и голубок, что так естественно, сынок?
Увы, Ликург! Не кроткий голубь,
А крови жаждущий Арей
В том сердце юноши. Скорей,
Волчонок он, с копья вскормлённый,
На войны с детства заострённый.