Андрей Соколов - До востребования. Стихи и проза

От трамвая пахло паленым железом.
Мы были наедине.
Чавкал первый час ночи.
Дорога прыгалась.
Немного шатало.
Я, электрически защищенный от улицы,
впадал в детство.
Трамвай думал о чем-то своем.
Близилось расставаться.
Капли колошматились о лужи,
напрашиваясь в гости.
Хлопали двери – дождь отставал.
Задыхалась лестница.
Последний раз вздохнула и остановилась.
Комната, скомкавшись, прильнула ко мне.
Губы растворились.
Губы дышали друг другом.
Воздуха не было.
Проваливалась земля.
Исчезли стены.
Дождь превратился в орган.
Наши молекулы мягко соприкасались.
Осторожно вздыхало море.
Воздушный шар, раздуваясь, взлетал все выше и выше.
Мои губы запутались в тебе.
Тысячи лепестков таяли, прорастая сквозь кожу.
Ты превращалась в облако.
Близилась гроза.
Небо вздрогнуло и раскололось
на множество мелких тучек.
Засияла меж ними солнечная голубизна.
Ручьи пробежали по твоему телу.
Оно еле заметно блестело после грозы.
Дрожало последними раскатами небо.
Дождь разбрызгал радугу.
Земля задышала легко и свободно.
Руки твои лежали на моей груди теплыми змеями.
Возвращался трамвай.

Заиграла музыка.
Комната резинилась и пружинила взгляд.
Она не впускала музыку.
Ноты шелестели заоконным дождем.
Ноты плакались.
Неотвратимо приближался ударник,
но споткнулся о стены и устал.
Постанывали аккорды.
Так ему казалось…
На самом же деле где-то равнодушно тянулась пленка.
Металл вытряхивал из нее частоты.
А он слышал музыку.
Музыку, которой не было.
Постепенно растворились строчки книги.
Книга отбросилась.
Комнатой шагалось между столом и шкафом.
Спотыкалось о стул.
Нет, не шагалось – мучилось.
В голове больно проворачивалась мелодия.
Чирикнул паркет, спугнув ее.
Остановилось время.
Музыка не возвращалась.
Он испугался, задергался на бантиках нервов
и вдруг услышал.
Услышал шорох.
Не знал, что так шевелится, оползая, радиация.
Пробился прорезиненный осколок аккорда.
Было страшно.
Жуть пустоты нависала, вязла, как черное тесто.
Разрушался мозг.
Тело стало прозрачным.
Тело исчезло.
Остались только уши.
Душа металась по жилклетке.
Металась…
А хотела летать.
………………………………
Выли соседи.
Воевал мусоропровод.
Маршировал подъезд.
………………………………
Он же сидел бесконечно бессильный и слушал музыку.
Музыку, которой не было.

Все начиналось с ничтожества.
Это – я.
Учился говорить.
Иногда получалось.
Учился думать – получалось реже.
Тоскливо было – как трещине на потолке.
Никто не звонил.
Потом звонили все.
Мы были в противофазе.
Я сжался в точку.
Потом мир сжался в меня.
Поменялись местами.
Дорога так медленно поднималась к небу,
что автостопило через шаг.
Все начиналось с ничего.
Превращалось в ничтожность.
Дорога возвращалась в себя.
Для особо одаренных – круг.
Остальным сложнее.
Каждому свое.
Правили одаренные.
Плющили другие пути.
Другие пути были трехмернее круга.
Одаренным не понять.
Все начиналось с ничтожества.

Смерти нет.
Не бойся. Ты не умрешь.
Смерть – это когда мозг перестает чувствовать,
чувствовать жизнь.
Пока он что-то чувствует —
боль, слабость, недомогание,
радость или горе, —
он жив.

Ты не умрешь.
Ты просто не заметишь своей смерти.
Ее заметят другие.
Им, может быть, станет грустно.
Может быть, очень.
Ты не умрешь, ты лишь снова родишься.
Скорее всего, ты не вспомнишь,
что было перед этим рождением.
Ведь ты забудешь многое, что было после него.
И ты опять будешь страдать и радоваться.
Любить.
Встречать и прощаться.

Ты веришь мне?

Смерти нет.

Не бойся – ты не умрешь.