Ольга Макина - Сказки для взрослых

С охраной немногой скакал Азибек
В провинцию дальнюю, в степь, где нет рек.
Запасы воды на исходе. В пути
Воды им, конечно, уже не найти.
Под вечер, лишь начало только смеркаться,
Навстречу им стала арба приближаться.
Несчастная женщина еле сидела,
На встречного взглядом больным поглядела
И молвила: «Добрый вам путь, господин.
Подайте воды, хоть глоточек один».
Юнец отвечал, осадив скакуна:
«Вода нам самим, незнакомка, нужна.
А если я каждому встречному дам отхлебнуть,
То буду от жажды томиться весь путь.
Езжай, куда едешь. Даст Бог – не помрешь,
А если помрешь, значит стоишь на грош».

И гордый помчался от женщины прочь.
Меж тем надвигалась тревожная ночь.
Мучимая жаждой, просившая пить
Должна была ночью ребенка родить,
Но не было сил, чтоб ребенку родиться.
Случилось все так, как и дОлжно случиться:
От жадности злой и от непониманья
Погибли в степи сразу оба созданья,
Одно – не успевшее даже вздохнуть,
Другое – не в добрый час выбралось в путь.
Но как бы там ни было, их два пути
Должны были в жизнь Азибека придти.
Расчет предсказателей вновь подтвердился:
Жестокий юнец на Земле воплотился.

А он прискакал в свое новое место,
Там сделал копье из длиннющего шеста
И целые дни развлекался, метая
Копье свое в цель – лебединую стаю.
Немало прекрасных он птиц загубил,
Но ловкостью все же своей покорил.
Старик стал почаще его привечать
И стал на охоту с собой его брать.
Ловчей и сметливее – не отыскать.
Кто мог без усталости сутки скакать?
Кто твердой рукой обуздает коня
И вытащит мясо рукой из огня?
Кто мог храбро драться,
Как вихрь в поле мчаться?
Кто мог силой воли других подавить,
Обидеть, побить, победить, удивить?
Коварный юнец подрастал и мужал,
Он в страхе жестоком округу держал,
Служанок ловил и творил, что хотел,
Никто Азибеку перечить не смел.
Он стражу и слуг за провинность хлестал.
Старик Азибека за власть уважал.
И вот как-то раз на охоте в степях
Схватился за сердце старик впопыхах.
Успел только вымолвить: «Я умираю.
Тебя управителем быть назначаю»…

И вот Азибек наконец стал у власти,
Развел скакунов стадо огненной масти
И выгодно ими потом торговал,
Владенья свои расширял, умножал.
Он цепь золотую на дело пустил
И знатность по роду свою подтвердил,
Скупил все вокруг, переехал в дворец.
Сокровища плыли в придворный ларец.
На первых порах промышлял он разбоем:
Купцов караваны сдавались без боя,
Завидев свирепых бандитов отряд,
Который служить Азибеку был рад.
Себя Азибек величать стал султаном,
Он помнил о детстве, богатстве желанном.
Теперь упивался он роскошью, властью,
Гарем свой завел для услады и страсти,
Стал жестким, капризным, легко впадал в гнев,
Кнутом в исступленьи хлестал юных дев.
Султана боялись и слуги, и знать,
Никто не хотел с ним в конфликты вступать.

Однажды, попав на богатый базар,
Султан засмотрелся на дивный товар:
Красавица юная, златоволосая
Стояла, стыдливо потупившись, босая.
Из всех вновь плененных он выделил сразу
И хрупкость, и свет – как хрустальную вазу.
Султан лишь ткнул пальцем: «Я эту беру»,
И гордо рукою провел по перу,
Которое алый тюрбан украшало.
Перо от движенья руки задрожало,
А девушка взор подняла на тюрбан
И тут поняла: перед нею султан.
Он не был ей страшен. Она поняла:
Душе его темной лампада нужна.

В гареме – смятенье. Десятки девиц
Смирились с судьбою и падали ниц,
Когда их к султану слуга провожал
И наглухо дверь за собой закрывал.
Но только не так все случилось теперь,
Когда за красоткой закрылася дверь:
Султан подошел, приподнял покрывало,
Что голову пленницы мягко скрывало,
В лицо устремил свой пронзающий взор,
Предвидя победу и жертвы позор.
«Зовут тебя как?» – «Роксолана, султан».
Его обволакивал сладкий дурман.
Он жестом властителя ткани сорвал,
И вдруг обжигающий взгляд он поймал.
«Ты можешь над телом насилье творить,
Но душу мою – тебе не покорить».
Спокойствие девы его поразило:
В ней не было страха, лишь тихая сила.
Сказала спокойно и твердо ему:
«Зачем тебе злость, я никак не пойму?
Ты волен над судьбами тысяч людей,
Ты жизнь заполняешь безумством затей,
Своих подчиненных жестоко терзая.
А стал ты счастливее, всех унижая?
А что тебе сердце твое говорит?
Оно почернело от страха, болит.
Зачем ты живешь, подчиняясь капризам?
Прислушайся к сердцу!“ – „Вот это сюрпризы!
Ты вздумала жизни меня обучать?»
«Прости мне, султан, но ты смысл должен знать:
Ты власть получил, так дари благодать,
Чтоб сердце просило тебя вспоминать,
Чтоб каждый тебе благодарности слал
За то, что ты свет и любовь излучал.
Тогда не придется насилье творить,
Любой будет рад тебе счастье дарить».