Николай Леркин - Лёд и пламя. Сборник стихотворений

Отрыл чуть окно я, и воздух морозный
Ворвался, кружа белоснежную пыль.
И щёки румянец засыпал здоровый
Как в старую добрую русскую быль.

Нет слякоти, чёрного сбитого снега,
Тяжёлые ветви блестят белизной.
Вот только прекрасная зимняя нега
Прошла мимо нас, опять стороной.

И снова растаяла снежная россыпь,
Неделю она нам искрила огнём.
Исчезли со стёкол морозные косы,
И плачет снег белый с деревьев дождём.

Не стоит грустить нам. Вновь в небе прорвётся
Набитая снегом тяжелая туча,
Опять по дорогам в пурге пронесётся
Серебряной пылью снег мелкий и жгучий.

Опять я пойду по утру тёмной ночью,
Не видя в округе блестящих красот,
Идя по скрипучей заснеженной почве,
Средь белого снега с небесных высот.

Зима. Белым снегом засыпаны улицы,
Местами, где ямы, лежит старый лёд,
Подняв воротник прохожий сутулится,
Спешит неуклюже на свой самолёт.

Зачем он торопится? И так не успеет,
Останется здесь справлять Новый год.
А там, на востоке, метель снегом веет,
Но всё же, домой кто-то сердце зовёт.

Зовёт нас неведомый голос туда,
Где мать, где отец, где осталась семья,
И сердце тоскует, и шепчет всегда,
Что ждёт там любимая, и помнят друзья.

Лицо мороз январский обжигает,
Но ветра нет, и потому его
Моя душа с усладой принимает,
И дышится свободно и легко.

Скрипит снег под ногой при каждом шаге
И медленно, сложив руки за спиной,
Иду я по дороге, размышляя
Задумчиво: случилось что со мной?

Я вновь влюблён, хоть не весна сегодня,
От прошлой отличается она:
Влюблён в природу за красоты дня
Был я, теперь другое зрят глаза.

Теперь она близка мне, как супруга,
Не как невесту страстно я люблю,
И понимаю с полуслова друга
Лазоревую душу, как свою.

В дыханье ветра, снега скрипе звонком
Я слышу шёпот ласковый и робкий
И вижу в отблеске снегов знакомом:
В наряд зима укуталась пуховый.

Одной зимой в Москве бывает небо
Лазурно-чистое, как гладь озёр,
В которые смотрелся сердцем я бы,
Коль если только на земле нашёл.

Теперь стою я на краю моста,
Вдыхая свежесть дня кристальную,
И дышит милая моя зима,
Лазурной синью неба дальнею.

Бывает, что взгрустнётся вечернею порой,
И в небе смольно-чёрном звёзды не горят,
А за окном блестящей пылью золотой
Опят кружат метели, так весело кружат.

Морозный запах снега из форточки чуть веет,
И ветер воет мягко, робко под окном,
Душа в спокойствии пустыни белой млеет,
Не плачет тихой грустью больше ни о ком.

Печаль спадёт тогда, как будто не бывало,
И вспомнятся далёкие детские года,
Когда метель неслась и вьюга завывала,
И снег лежал, мерцая, звёздами слепя.

Весенний дождь играет в свете,
Своими каплями стуча,
Прохладой дышит на рассвете,
Косыми струйками идя.

Тёплый дождь ласкает нежно,
Солнце радостно свети́т.
В воздухе шумя чуть слышно
Землю влагою поит.

Мягкий дождь умоет лико,
Руки, шею освежит,
И сильней запахнет липой,
Грусть от сердца убежит.

Апрель… Ласковым солнцем согреты
Отголоски прошедшей зимы.
Слабо веет черёмухой где-то,
И поют по утрам соловьи.

Я встаю, расправляя гардины,
И под свист принимаюсь писать,
Что набухли уж почки у ивы,
Стали дачники вновь приезжать.

По утру, поднимаясь с рассветом,
Отправляется в хлев на удой
Заправская крестьянка с ведром
Да широкою чёрной косой.

Под прохладным дождём по обеду
По окраине старых домов
Я иду, слыша скрежет и звон
По металлу, и шёпот мехов.

А порой прохожу рядом с полем,
Где ведёт борозду старый дед,
И лениво глазами поводит
Из-под слабых, опущенных век.

Тихо, медленно тянется время,
Месит тесто на кухне жена,
Из последней муки на два хлеба:
Больший – мужу, другой – для себя.

Я люблю это время под вечер,
Часто перед ненастной грозой,
Когда воздух тих, даже сам ветер,
Навевают на душу покой.