Мария Пухова - Балтийские этюды. Стихи и проза

Каждый раз ловлю себя на мысли, что хорошо бы так идти и идти по берегу без устали, без остановок, без разговоров. А только слушать ее прибой, ее дыхание, ее ветер.

Она преимущественно ветреная, у нее и ветер свой особенный, и воздух над ней, и запах воды.

Иногда очень разволнуется, станет мятежной, катит свои пологие волны, которые ветер задирает на прибрежной отмели и обрушивает безумной роскошью прибоя. И стоит шум и гул, который слышно издалека, и, кажется, что она говорит великим множеством разных голосов на всех языках одновременно. И тогда понимаешь, какая это великая мощь и поистине Стихия.

А бывает такой кроткой, почти неслышной и почти милой, но это иллюзия. Балтика – не ласкова. Даже в самую теплую пору и полный штиль она прохладна. Не терпит свойства и панибратства, всегда требует уважения. Сказать, что она освежает, это посмеяться над ней. Балтика отрезвляет, строжит, заряжает энергией.

У нее нет будней, каждый день – торжество. Каждую ночь – бал. Нет, не маскарад, ей ни к чему маски. Она правит сама и от себя, и всем.

Рядом с ней всегда чувствуешь себя каплей, и очень хочется стать ближе к ней, присоединится к ее спокойному достоинству, силе, могуществу, быть частью… Хотя бы стать сопричастным ее волнам, брызгам, легендам.

Впервые я увидела ее ярко-синей со скромными чуть взлохмаченными барашками, в обрамлении жёлтых солнечных дюн и колдовских сосен. Этого было вполне достаточно, чтобы влюбиться, а потом вспоминать и тосковать. И это наше первое свидание состоялось более тридцати лет назад. После этого были другие моря и берега, но память о Балтике всегда была чуточку нежнее, чище, свежее, как и она сама.

Перед грозой она беспредельно романтична.

Мне повезло пережить на берегу грозу вместе с ней. Это было уникальное и непревзойденное театральное действо. Актеров было двое: небо и море. И ничего масштабнее, драматичнее, великолепнее, торжественнее я не могу себе представить.

И если бы вновь… Только билеты на такое не продают.

Сегодня она встретила нас во всем своем осеннем великолепии. Вероятно, она тоже готовилась. Тяжелые свинцовые волны самого благородного оттенка катятся к берегу, вблизи меняют цвет, рассыпаются обилием пенных кружев, очаровывают, увлекают. Смывают время, печали, тревоги, ненужности и несовершенства. Очищают.

Дыхание постепенно подстраивается под её ритмы, и вот в моей груди – её ветер, её свобода, её свежесть.

Я дышу, слушаю, смотрю – наслаждаюсь!

Рис. Александр Пухов