Анна Преус - Обо всем. Стихи

Мне приснилась водка анисовая,
Видела четко абрис ее.
Окунуться, уплыть, забыться,
Оказаться в ветхой больнице,
Где врачуют душу, не тело,
Хотя тело тоже болело.
Клянчить, клянчить, глядя
В черный капюшон доктора,
Шепотом кричать: «Надолго ли?
Отпустите меня отсюда!
У меня не ангина с простудой.
Жизнью больна, любовью,
Миром твоим, тобою!»
Отвернулся доктор: «Ненужная.
Ну и что, что голос простуженный?
Убирайся на волю, рано!»
И сорвал полотно с экрана…
И опять мне писать сценарии
Жизни ожившей заново.
Вновь страдать опять,
Вновь надеяться,
Плакать вновь
От пустой безделицы…
Вот такая, вот, ситуация,
Задолбала реинкарнация.

черная река
жирною чертой
делит пополам
поле.
росчерки кустов
и ветвей дерев
протыкают ввысь
волю.
перестук колес,
музыка в ушах,
а вокруг одни
люди
смотрят и едят,
говорят и спят.
больше их уже
не будет.
выйду на асфальт,
поезд отпущу
быстрый.
позабуду всех,
плюну на успех.
и неправильно сложу
числа.
а ответ-то прост,
мы живем пока
нас с тобой
помнят.
надо оставлять
множество следов
в анфиладах всех
комнат.
мой рифленый
след
на снегу исчез
и меня опять
забыли.
не заплачет бог
и не вспомнит бес
в пасху, по весне
на могиле.
и обратно вновь
перестук колес,
а внутри ушей —
звуки.
а в глазах – любовь,
а в глазах – вопрос,
а в душе чужой – муки.
ухожу от вас,
ухожу простясь,
прогоняю всех
молча.
наступаю в грязь,
думаю – боясь,
вспоминаю вас
к ночи…

снова выпита до дна,
снова пиво пью одна.
тупо пялюсь на экран,
где в сети так много стран
сказочных и ирреальных,
выдуманных, виртуальных…
аська квакает над ухом,
сладость от потери слуха
расползается улыбкой.
и покоем. правда зыбким.
и тяжелым, как болото.
день сижу и неохота,
подниматься, что-то делать,
продвигать куда-то тело…
лень мне двигать языком,
тем, который не знаком.
лень общаться, лень писать,
банку с пивом поднимать…
и сижу, и вспоминаю,
память образом ласкаю,
и лечу свое похмелье
горьким, глупеньким весельем…

Сегодня ты весь мой,
Но на тебе следы чужие
Той, что ушла передо мною,
Раньше наследив.
Перемежая ночь
меняя дни немые
На новые свои,
О прошлом позабыв.
Сегодня ты был мой,
А завтра станешь
Чужим, неузнаваемым,
Не тем, другим.
И встретив где-то,
Вряд ли ты узнаешь,
Ту самую,
Которой был любим.
Сегодня ты был мой,
Перевернув страницу,
Закончу бусы букв
На лист низать.
Сегодня ты был мой,
А завтра буду злиться
На ту себя,
Которая своим
Посмела называть…

живу чужими жизнями.
книгой людей считаю.
дни свои прелистываю,
названия забываю.
чай допиваю над книгами,
крошки в ладонь стряхиваю,
за переплета изгибами,
робким крылом вспархиваю.
вы все вокруг строчки,
буквы и сухожилия.
я же серьга в мочке,
вы же – судьбы линия.
вешаю на веревочку,
прищепками вас пристегивая,
вы ж убежать пытаетесь,
вы ж для меня – молния.
вас я ловлю в воздухе
и по карманам рассовываю,
вы же сквозь пальцы тонете,
в реальность свою уходите.
много вас, или мало ли?
на экранах дисплеев, в динамиках?
вы ж меня позабудете,
в тумане времен растаете.
я заменю вас новыми,
названия им придумаю,
на память повешу засовы,
чтобы сбежать не вздумали.
грустно без вас, грустно,
памятью вашей таю я,
перетасую чувства,
перечитаю вас…

перемешанные, перелистанные
наши судьбы транслитом написанные.
наши мысли, как есть, отцифрованы.
мы открыты
и мы зашифрованы.
тайны нами самими придуманы.
в правде слов все равно вечно мы.
и теплы черно-белые символы,
здесь друг другу становимся милыми…
перемешанные, перелистанные
крепко-накрепко вместе слиты мы.
наши судьбы и наши мысли —
в черно-белых следах транслита…

я ничего не хочу
и ничего не хотела.
и я по счету плачу
за то, что вряд ли имела.
сгорают медленно дни,
желанья тупы и мелки.
давно уже не костры,
а просто пламя в горелке.
живу одна средь толпы,
картинкам лиц улыбаюсь.
картинок души слепы.
трусливо бегством спасаюсь.
бегу и лишь топот ног
вокруг и внутри грохочет.
найти бы мне уголок
в темной и страшной ночи.
прижаться спиною к стене,
лицо в колени бы спрятать
уши руками зажать
и горько, громко заплакать.
стенает и стонет душа
в тесной, убогой клетке.
пытаюсь ее, чуть дыша,
кормить сладкой ягодой с ветки.
и ест через силу из рук,
но давится семечком горьким.
в глазах ее вечный укор
застыл ледяною коркой…