Татьяна Гаврилина - Сезон листопада. Сборник стихов

Натянут гладко, без морщин.

И на листе лишь неба клин,

А за моей спиною – сзади

В таком же в точности окне:

Ночь, улица, фонарь над крышей,

Покрытой шифером, а выше…

Что там? Не все ль едино мне?

Мой вернисаж из двух картин

Невыразимо мне наскучил.

И было б несравнимо лучше

Закрыть их кружевом гардин.

На западном простенке свет

От пламени свечи отечной,

А сбоку – на стене восточной

Мой полутемный силуэт….

То затаится, будто зверь,

То всколыхнет цветы обоев…

Как будто не одна, а двое

Нас в этой комнате теперь!

Я знаю, зверь меня не тронет.

И все ж срываюсь и, перил

Не задевая, что есть сил

Бегу, боясь, а вдруг догонит…

Вот улица, витрины, свет,

Реклама яблочного сока

И мне в толпе не одиноко,

И черной тени рядом нет!

Нет любви. Все меж нами не прочно.

Все сгорело в костре бранных слов.

Время тонкою струйкой песочной

Истекло по гортани часов.

Мир открыт без ключа и отмычки.

Искры больше души не жгут.

Ты моей был больной привычкой

Миллионы песочных минут…

Нет любви. Настежь окна и двери!

Белой шторы полощется флаг!

Ты моя дорогая потеря,

Мой в едином лице друг и враг.

Чего ты ждешь, шальное лето?

Мне снова нынче не до сна!

Наполни мой бокал букетом

Хмельного крепкого вина.

Пусть оно пахнет не мускатом,

Не одиночеством ночей,

А легким, тонким ароматом —

Дыханьем счастья прошлых дней.

Пусть все, что мысли мои гложет,

Превозмогая смех и гам,

Вино зальет не только ложью,

А ложью с правдой пополам.

Чтоб в забытье, в сознанье темном

Исчезли, как в ночной глуши,

И боль любви неразделенной,

И заблуждения души.

Ах, как сердцу хочется гульбы

До безумств, до головокруженья!

Только и сегодня у Судьбы,

Как всегда, дурное настроенье:

Смотрит вдаль, в себя погружена,

Взгляд глубокой грустью заморожен…

Ну, какой бедой она больна?

Что ее преследует? Что гложет?

Ну, а сердце жаждет широты,

Грудь открыть веселью нараспашку,

Так чтоб до душевной пустоты

Отгулять и умереть в ромашках!

Чтобы не зависеть от Судьбы,

От ее дурного настроенья.

Ах, как сердцу хочется гульбы!

Ах, как сердцу хочется веселья!

Отправлюсь как-нибудь пешком

Туда, где дремлет сон лукавый,

Где ветер, будто гребешком,

В лугах расчесывает травы,

Где нет глухих, холодных стен —

Их удушающих объятий,

Где вольно вьются вкруг колен

Воланы шелкового платья,

Где сладкий воздух голубой

Не прокопчен дорожной пылью,

Где спелых яблок дух густой

И медом пахнет, и полынью.

Боль пройдет и вместе с днем вчерашним

Пропадет без зримого следа

В утреннем тумане, что за пашней

Стелется над зеркалом пруда,

Тает, словно снег, в сиянье жгучем

Нынешнего солнечного дня,

Чтоб однажды в сумрачном грядущем

Ранить горькой памятью меня.

Что случилось с тобой, моя Русь,

Кто поставил тебя на колени?

Ну, к каким я истокам вернусь,

Если нет моей отчей деревни?

Затянула крапива дворы,

Избы, берег извилистой речки

И в безлюдных домах, как ковры,

Паутины в углах и за печкой.

Тишина, не слыхать петухов,

Лая псов, лишь натужено дышат

С хрипотцой половицы полов

Да сухие стропила на крышах.

Все разрушено: мельница, мост,

Будто орды татаро-монголов

Пронеслись…. Лишь заросший погост

Охраняют столбы частокола.

Может здесь проходили бои?!

Вон, расстреляны, будто из пушки,

(Не чужие стреляли – свои)

Школа, книжная лавка, церквушка?

Ни стихий, ни гражданской войны,

Никаких мировых революций,

Просто стерты с ландшафта страны

Деревеньки как пятнышки с блюдца.

Сколько их? Не ведется учет.

Жить в деревне сегодня не просто

И бежит обедневший народ

В города к жизни праздной и постной.

Одного я все больше боюсь

И со временем все суеверней,

Что однажды и ты, моя Русь,

Можешь стать безызвестной деревней.

Все впереди – и даль, и белый свет,

И день по-настоящему счастливый.

Синеет утра раннего берет

Над коротко подстриженною нивой,

Над глубиной бушующих берез,

Над пыльною дорогой кочевою.

И, кажется, что тянется обоз,

Нагруженный соломой сам собою.

Пригладил ветер клевер луговой,

Наполнил парус ситцевой рубашки