Маргарита Азарова - Маргаритезы. Стихотворения и песни

Ты не можешь знать,

Люблю я тебя или нет,

Знаешь, это не мой секрет,

Это ничей секрет.

Я не знаю, что будет через 20 лет…

Вот тогда я, может, узнаю ответ.

А пока подожди;

Знаю только одно:

Если ты сейчас не придёшь,

То не будет на свете человека несчастней меня,

Без глаз и улыбки твоей.

Я как в тёмной комнате:

Дверь закрыта, и выброшен ключ.

Я не знаю названия чувству,

Но оно заставляет думать о том,

Что будет со мной потом,

Если вдруг ты всё-таки не придёшь.

Давай узнаем вместе через 20 лет,

Люблю я тебя или нет.

Терзай моё тело,

Терзай мою душу,

Ты не услышишь ни слова;

И, если факел

Давно уж потушен,

Ты не зажжёшь его снова.

Нам заменяет жизнь иллюзия кино,

У одиночества своя нирвана;

Без денег, без работы ты давно,

Мечтаешь всё о женщине с экрана.

Нет света днём – зашторено окно,

В кармане ищешь мелочь ты на пиво

И зубы чистишь рефлекторно. Всё равно

Мечтаешь ты о жизни о красивой.

Так ждёшь и ждёшь ты перемен,

С кровати не слезая днём и ночью,

И полон ты чужой любви, чужих измен,

Жизнь заменив иллюзией порочной.

Монументальной поступью вошёл

И гаркнул он жене с порога:

«Дай быстро тапки, видишь – муж пришёл,

И ужин подавай», – на сына глянул строго.

Жена безропотно бежит всё исполнять,

Ах, только бы сынишку не обидел,

И целый вечер будет угождать

И улыбаться, чтобы слёз не видел.

Сынишка, как затравленный зверёк,

Забился в угол, исподлобья смотрит.

«О, только бы скорее муж спать лёг», —

Она для сына что угодно стерпит.

Мечтала о большой любви как все,

Ждала из армии такого супостата;

Другие сватались, казалось ей – не те.

«Сама в своих я бедах виновата, —

В подушку плача, думала она, —

Сынишку жалко и уйти нет силы,

Хлебнула уже горя я сполна,

На долю мою хватит до могилы».

Проходит жизнь, за годом идёт год,

Сынишка незаметно подрастает,

А маме всего сорок один год,

И горе женское морщинки отражают.

Монументальной поступью вошёл

И гаркнул он жене с порога:

«Дай быстро тапки, видишь – муж пришёл,

И ужин подавай», – на сына глянул строго.

Жена больна, не может к мужу встать,

Сын ужин на плите разогревает,

Она вдруг видит над собой кулак —

Муж как кувалду руку опускает.

Он удивлён – кулак попал в тиски,

Сын сжал его железной хваткой.

«А ну, змеёныш, быстро отпусти», —

Но взгляд с подобострастием, украдкой.

«Не отпущу, и обязуйся впредь

Домой лишь трезвым возвращаться,

Не будем твои выходки терпеть

И пред тобой не будем унижаться».

Отец от страха будто онемел,

Что сын стал взрослым, он понять не может,

Но сказанное вмиг уразумел.

Жаль, совесть вот таких…

Увы, не гложет.

Да, воробей – доверчивая птица,

Со мной, наверно, каждый согласится.

С весны наш воробей в заботах —

Своё гнездо вьёт до седьмого пота.

Скрепляет пух и травку он умело,

Построить дом – ответственное дело.

Со стороны кукушка наблюдает,

Но воробья хлопот не разделяет.

Вот воробьиха ждёт своё потомство,

Сидит в гнезде, не зная вероломства:

Кукушка ей подбросила яйцо.

Кукушкино коварство налицо.

Не ведает подвоха воробьиха,

Сидит в гнезде и ожидает тихо,

Когда проклюнутся на свет птенцы,

На радость маме с папой – молодцы.

Проклюнулся огромный «воробей»,

Он клюв открыл – корми его скорей.

И если вдруг замешкался отец,

То из гнезда столкнёт его птенец.

Он ест и ест, и требует еды,

А воробьи-родители горды,

Что «сын» такой имеет аппетит,

(Самостоятельно он скоро полетит.

Да, воробьи доверчивыми были…

В кукушкину ловушку угодили —

Её птенцу давали, что просил,

А на своих детей уж не хватило сил.

Кукушка рада – всех перехитрила,

Чужими силами дитя своё вскормила.

Доверчивость, наверно, славный дар,

Но не когда другие загребают жар.

Вот наступает новый год,

А я опять среди живых,

Не рухнул древний небосвод,

Что равен цвету глаз твоих.

И жизнь идёт без перемен,

И всё как надо – чередом…

Любовь, ты знай, не тронул тлен,

Как прежде – в сердце ты моём.