Марина Воронцова - Крупинки

Большая картина из мелких крупинок.
Мозаика жизни. В ней жизни людей.
Там в гнездышке каждом цветная крупинка.
То жизнь и с весельем и с болью потерь.
Огромное солнце ее освещает,
Бежит и струится большая вода.
То зной, то дожди над мозайкой летают,
То вьюги, метели, а то холода.
Порою мозаика треснет чуть слышно,
Крупинка падет будто чья-то слеза,
И эхом хрустальным раздавшись, затихнет-
Судьба оборвет чью-то жизнь навсегда.
А солнце большое все так же сияет,
Струится как прежде большая вода.
А солнце все светит и не замечает,
Что в гнездышке где-то царит пустота.

Ты знаешь страну, где лимоны в цветах?
Где блеск апельсинов в темных листах.
И нежный ветер в небе голубом,
И мирт, и лавр тих: так крепок их сон.
Ты знаешь все это?
Туда! Туда!
Хочу с тобой, о мой любимый, навсегда.
Ты знаешь дом? Колонны там покоются под крышей,
Блистает зал в великолепной тиши
Стоят скульптуры, немо говоря:
«Что причинили тебе, бедное дитя?»
Ты знаешь все это?
Туда! Туда!
Хочу с тобой, о мой хранитель, навсегда.
Ты знаешь троп заоблачных обман,
Где мул дорогу ищет сквозь туман.
В темной пещере дракон там живет
Поток, низвергаясь, там песни поет
Там рушатся скалы и падают вниз.
Неправда ли, это похоже на миф?
Ты знаешь все это?
Туда! Туда!
Хочу с тобой, отец мой, навсегда.

Кто видел когда-нибудь Осень
Ту девушку в желтом платье,
Стоящую тихо на просеке
У ветра в холодных объятьях.
Глаза изредка поднимаются,
И слезы текут по лицу.
Она все найти пытается
Отцветшую лета красу.
Покрытой печалью и холодом
Отрадно бывает порой
Когда ее с небосвода
Коснется лучик скупой
В те дни, когда это бывает,
Она тут же вся расцветет
И солнце лучи рассыпает,
Хрусталью звенит небосвод.
А чаще по саду все бродит
И ищет в поблеклых цветах
Приветы, что в лете находим,
Давно превращенные в прах.
Кто видел когда-нибудь Осень.
Никто. Ведь она-невидимка
Лишь тень иногда ее в просини
Мелькнет и растает как дымка.
Ее невозможно увидеть,
Но в шуме порой дождевом
Мы плач ее можем услышать
В саду у себя под окном.

Кроткий август входит в сени лета.
Осень тихо-тихо, незаметно
Прячет краски, звоны песен птиц,
Шелест ветра робостью обвит.

И туман прозрачный по утру
Легкой грустью полнится уже.
Сладкий флокс вберет в себя росу
Кроткой сказкой в этой тишине.

Первый лист неслышно упадет
И поймает капельки дождей.
Кроткий август скоро подойдет.
Сладких яблок пряная капель.

На осенних листьях пятна:
След вина от сентября,
От рябины терпкой, ясной
Неба звонкая игра.
И в плетеньях маскарада
Блещут бисером дождя,
Украшением парада
Строчки, песни для меня.

В ранний рассветный час
Падают звезды с неба.
Кто-то их ловит сейчас.
Кто-то не видит совсем их.
Падая, в листьях звенят,
Тополь их ловит несмело.
Звезды на листьях дрожат
Блестками синего неба.
Ты, проходя в тишине,
Чудо увидев, запомни.
Где-то в далекой стране
Ты его, может быть, вспомнишь.
Вспомнишь рассвет и закат,
Лето, дорогу у дома,
Тополь, где звезды звенят,
Детства и юности годы.

Я каждый день иду по кругу.
Без цели, в общем никуда,
По этой маленькой округу,
Где двухэтажные дома.

Я устаю без перемены,
И каждый день привычный круг
Он иногда похож на стены,
Что закрывают нас вокруг.

Но после суеты порою,
После огней больших реклам,
Я наслаждаюсь тишиною,
Которую я не предам.

Я в оковах или ты в тюрьме.
То ли маска, то ль решетка у лица.
Скованы с тобою. Но во сне
Колдовские мне кричат глаза.
Нас с тобой сковали – не разбить,
Видно за преступную любовь.
И во сне твое мне имя в крик,
Это ли тюремное окно.
Слышишь лошади ли храп вдали,
Нам спасенье. Чуток звон оков.
Ночь, и небо в звездной все пыли,
Часовые бродят у окон.
Ты не спишь. Забрало приподнял.
Чутким взглядом смотришь на меня.
Этой синей молнии пожар,
Жжет меня сильней всего огня.
И решетки спилены давно,
Розового платья там клочок,
И уже за холм мы мчим давно,
И над ухом звон оков жесток.
И в ключи холодные войдя,
Чтобы конь, разгоряченный пил,
Разбиваешь цепь камнями. Я
Все смотрю, как тлеет мрак долин.
«От погони мы оторвались», —
Шепчешь. Цепь разбил. Свобода здесь.
«С Богом», – ты меня перекрестил.
За горою занимался новый день.