Борис Анисимов - Тёмно-зелёные сады. Сборник стихов

«Распирает сердце от вопросов…
Что есть жизнь? Весны ли обожанье?
Скоро ль доберёмся до всего?»

Но ответил пасмурный философ:
«Жизнь, по сути, – только привыканье.
Ни более, ни менее того.

Люди суть муравьиная стая:
Мы живём, ко всему привыкая…»

Быть почтальоном лучше, чем быть поэтом.
В том жизни природная нагота:
Надо же чем-то кормить кота,
На что-то в киоске купить газету.

Хоть будешь ты гроши получать за это,
На службе ты идол – ты держишь связь.
Иной пусть не спит, над листком склонясь.
Ты важен, ибо утром встаёшь с рассветом!

По-любому лучше, чем быть поэтом…

Нервные клетки – в минуты…
Старые книги – в труху…
Благодари, что обуты.
Славь, что ещё на плаву,

Не налегая на жалость.
Словно кипящая ртуть —
Сколько таких нас осталось?
Скольких отправили в путь

В полдень до третьего неба?
Праведен, Боже, еси!
Чашу бурлящего гнева
Мимо меня пронеси!

Нервные клетки – в минуты…
Этот корабль пустой
Держишь, мой друг, на плаву ты
Жизнью своею самой.

По правде, я нелёгок на подъём,
Немного грузен (да, чуток с избытком),
Зато был с детства Богом наделён
Умом. В уме том пытком

Тектонику судеб, увы, кишки причин
И ложь прикрытую порой я вижу ясно.
Нет, не скажу, что оттого несчастен,
Но лишних пару заработал я морщин.

За что такое «счастье»? Соломон
Был прав, что знанье множит наши скорби.
О, крест премудрости не вынес даже он.
Теперь представь, как буду я им сгорблен.

Здесь критик скажет: «Знал, что он таков:
Исполнен важности, премудростью кичится».
Спокойно! Дар сей, только дураков
Чтоб различать, коль встретить их случится.

В грузинском кафе на втором этаже
Сидишь ковыряешься вилкой в душе
И травами хочешь её отпоить,
Но рвётся в руках всякой логики нить
В потугах понять и простить.

И верно, что планка была высока,
Что в первом броске не дрожала рука,
Что в пропасть бросался за честь, не лавэ —
Ни звёзд на погонах нет, ни галифе —
О судьбах людей не гадал на биде…

И в поисках рифмы на «…фэ»
Сидишь ты в грузинском кафе.

Лицедеи, шуты и паяцы —
Все красиво, но лживо поют…
Кто не ищет предлога побряцать
Кошельком, покупавшим уют;

Кто нашёл – хоть в Коране, хоть в Торе —
Путь на небо, простой и святой;
Тот услышит в бушующем море
Трели тихие флейты златой.

Для него лишь солирует ветер
Под серебрянных струн перебор.
Лей же, лей благозвучия эти!
Я же сам не убийца, не вор.

Не встревожу – не нужно бояться.
Лишь в безмолвии тут постою…
Лицедеи, шуты и паяцы —
Все красиво, но лживо поют.

Время не столько лечит,
Сколько даёт забыть
Лица людей и встречи…
«Помнить» и значит «жить».

Толпа пусть верит в доброго царя
Или на щедрую надеется Европу.
Я опытом научен жить, друзья,
А значит, полагаюсь на себя
И стойко не внимаю агитпропу.

Чтоб стать в годах премудрым стариком,
Юнец набьёт обещанные шишки.
Находит способ жизнь, как забирать излишки:
На дне иллюзии всё сам поймёт потом,

Но верить хочется. Мол, знаю наперёд,
Что приглашён на пир, не на объедки.
Во множестве, он думает, найдёт
Людей кристальных, а они так редки.

И дни в цветах, и вера в чудеса
Разгонит мрак и всю очистит скверну,
И смерти нет, и слышат небеса…
Наверно.

Служенье музам? Бросьте… Что за бред?
Им не служу и впредь не собираюсь.
Пусть скажут: «Вот ещё один скелет
В его шкафу!», но в том я не раскаюсь.