Вениамин Шапошников - Я старость не звал

Я старость не звал,
А она пришла!
Я её не приветил,
Но она не ушла!
А вольготно разместилась за спиной
И теперь повсюду следует за мной!
Помогите же мне, верные друзья,
Отогнать это злое чудище от себя!
Я не хочу в белёсые глаза ей глядеть,
Они затуманены и перестали блестеть!
Хотя порою всё же в них виден и покой,
Но он порочный и не влечёт за собой!
Моя прошедшая дорога хоть и была трудна,
И часто она была терниста и вела в никуда,
Но по ней с интересом можно было идти —
Возникало много дерзких вопросов по пути,
Которые раньше никто из коллег не поднимал,
Потому что о них просто мало что знал!
Я же мимо них не мог равнодушно пройти,
Потому и всё пребываю в творческой степи…
Продолжаю, как и раньше, новое запоминать,
Но при этом и о старом никогда не забывать!
Хотя и говорят: «Зачем-то сейчас изобретать,
Если всё равно вот-вот нужно в гробу лежать!»
Знаю, что с собою на тот Свет ничего не забрать,
Но продолжаю то ли радоваться, то ли страдать!
И вот уже и старость вдруг стала пугать меня,
Конечно, она глупа и делает всё это зря!
Старого бойца дальним походом не устрашить,
А без него вообще нет никакого смысла и жить!
Вот и ветер в проводах свистит —
Он как бы мне кричит:
«Ты вовсе не старик,
А ядрёный волевой мужик!
Хватай же шпагу
И бегом на сцену!
У тебя же сил полно,
Продли же это кино!
Ведь это же вовсе не пустяк —
Или существовать кое-как!
Или чуть-чуть пострадать,
А потом гордо побеждать!
Так марш же, друг, на сцену,
К этому упоительному барьеру!
Вот по косогору жизни всё скольжу и скольжу,
Кожу рук и ног о колючки до крови рву и рву,
Всё хотел и хочу тайный смысл жизни понять,
Но всё напрасно, и даже просвета не видать!
Но сомнений нет – правильно всё же я жил,
Если с наукой был нежен и крепко дружил!
Грехами же старался себя поменьше утешать,
Хотя знал, что с ними проще было дела решать!
Лишь в упорном труде волю и счастье находил,
Вот так из года в год жил себе и жил!
Людская же память слишком коротка,
Кажись, она ещё и капризна наверняка!
Знаю, что людям всем трудно угодить,
Лишь старость может всех нас примирить!
Я старость не звал,
А она пришла!
Я её гнал,
А она не ушла!
И вот теперь за спиною стоит
И расслабляться мне не велит!
Если молодость может и взгрустнуть,
То старости важно с пути не свернуть!

Жизнь каждому мама давала,
А потом её ещё и оберегала!
Своим молоком нас кормила,
Чтобы здоровыми мы были!
Но когда стали подрастать,
Многие стали её забывать,
А некоторые ещё и глумились,
Будто они от беса родились!
Но копыт у них было не видно,
Но вели себя очень постыдно!
В ответ мамы слёзы лили,
И даже порой себя корили,
Словно речь шла о супостатах,
Существ очень злобных и рогатых,
Которых зря на свет производили,
Лучше бы сразу в себе истребили!
В этом меньше было бы греха,
Чем сгорать сейчас от стыда!
Но былое, конечно, не вернёшь,
И теперь душой пропадёшь!
Жаль, но счастье в грязи увязло,
А жизнь прошла у них напрасно!
Но матери поняли это лишь тогда,
Когда вдруг в их дом пришла беда!
На улицу воспитание нельзя переносить,
А его нужно в голове и сердце носить.

Я счастье ждал, но оно не приходило,
Хотя и порой к себе рукой манило!
Я к нему бежал, но оно ускользало,
Значит, о чём-то о своём тогда мечтало!
Выходит, я был для неё лишь игрушкой,
И вовсе не юношей, а лишь подружкой!
Жизнь, как ураган в степи, промчалась,
Только горькая печаль на душе осталась!
Я счастье ждал, но оно не приходило
И в дальний путь юность проводило!
И сижу теперь седой и такой удручённый,
Но всё же на счастье совсем не обозлённый!
Значит, надо было мне таким уж родиться,
Чтобы около науки волчком прокрутиться!

Моё бытие как в тумане —
Спешу, но цели вовсе нет!
И цветы засохли на поляне,
И скрипки отыграли сонет.
Лишь с наукой всё нормально,
И она посылает мне привет.
С нею всегда было всё складно,
И даже был творческий сюжет!
Мы друг к другу уже привыкли,
И нас просто водою не разлить!
Многие от неё совсем отвыкли,
Мне же хочется дальше жить!
Но возникают вдруг сомнения:
«А зачем мозги так напрягать?